Мы переглянулись с Прегилем и опустили взгляд вниз. Графиня
по-прежнему мирно дремала на полу.
– Видимо, только графиня и осталась, потому как была с тобой, –
сказал Финбарр.
Я поднялся. Грифон тут же вскочил следом за мной.
– Базилиус, занимайтесь делами, я в вас верю, а мы пошли
разбираться с грифонами, – сказал я и, прихватив протокол по
церемонии, направился к двери. – Барри, приведи к господину Прегилю
Ленели, у него к ней дело насчет журналистов. Потом приходи в
зал.
Финбарр кивнул. В коридоре мы разошлись в разные стороны.
– И как это случилось? – спросил я Карлфрида. – Они просто взяли
и растворились в воздухе?
– Нет. Мы все пошли осматривать замок, чтобы навести в нужных
местах защиту, а потом нас нагнала Маргарете, которая вас искала.
Сказала, что пришла в зал, а там никого.
Мы как раз подошли к залу. Около входа я наткнулся на Маргарете,
переодевшуюся и свежую после душа. Рядом с ней стоял чуть
растерянный Ноткер, который живо спрятался за меня, когда к нему
наклонился грифон.
– Ноткер, ты передал? – спросил я.
– Передал, просто я не стала идти к Прегилю, ты все равно пришел
бы сюда, – ответила вместо него Маргарете, улыбнувшись.
Я протянул ей папку с церемониальным протоколом.
– Займись этим. И учитывай, что большинство, что там
перечислено, мне не нравится. Но посколько по традиции надо, оставь
примерно то же самое, что было во Фризии. И самое важное, всё это
«счастье» состоится завтра. Так что удачи.
У Маргарете округлились глаза.
– Как завтра?!
– Спроси у Прегиля, он тебе расскажет. Ноткер, проводи.
– Харди, погоди, – Маргарете пригляделась ко мне. – Черт, не
сразу поняла, что у тебя скверное настроение.
Она быстро поцеловала меня, забрала папку и ушла вместе с
кобольдом.
Карлфрид указал на кандалы, которые, прежде сковывая грифонов,
теперь лежали на полу. Около одного из них стояли главы Гильдий и
еще несколько магов. Я подошел к ним. Графиня, встревожившись,
пробежала мимо ряда кандалов, принюхиваясь и издавая тоскливый
клекот.
– Прошло ведь всего несколько минут, как мы ушли отсюда, –
заметил я.
– В том-то и дело, – мрачно отозвался Адельман. – На кандалах
остаточная магия – кто-то применил освобождающее заклинание.
Маделиф подошла к окнам и указала на открытые задвижки. Снаружи
уже было темно. Кёнигсберг окутало размытое сияние уличных фонарей
– на город опустился туман. Я распахнул окно, посмотрел на
подошедшую графиню.
