Я выдохнул одно драконье слово и огонь сжег баллон под потолком
вместе с его содержимым.
В следующий миг в меня полетели молнии и плазменные шары, но все
они, натыкаясь на стену марева, поднявшуюся передо мной, словно
плавились, таяли, рассыпаясь золотой пылью.
Разбиение спорщиков на лагеря вполне четко прослеживалось. И я
негромко произнес, водя пальцем по главам Гильдий:
Один, два – кровь, луна,
Три, четыре – тень валькирий,
Пять, шесть – кого съесть?
Семь, восемь – кости бросим,
Девять, десять – тебя резать.
Мой палец замер на Главе австрийской Гильдии Фридемаре
Дагоберте. Он начал выписывать защитное заклинание в воздухе, но я
снова произнес драконье слово, взмахнул рукой, словно поднимая
ветер. Из моей ладони выплеснулся поток золотого пламени.
– Эгихард, нет! Нет! – закричала Маделиф Халевейн.
Я в последний миг увел пламя резко вверх. Огонь, опалив
Дагоберта, ударил в сводчатый потолок, пробил его. Вниз посыпались
обломки загоревшихся балок и черепица.
– Прекратите! – закричала снова Маделиф. – Мы не для этого
собрались здесь чтобы переругаться и передраться.
Часть магов прислушалась и прекратила атаку. Но те, кто
принадлежали к австрийской Гильдии продолжали посылать в меня
молнии, надеясь пробить мою защиту.
Я увидел, как Прегиль шагнул к Чистославу, притянул его за ворот
пиджака к себе.
– Вы говорили, что наложили на него защиту от драконьей магии.
Почему он может колдовать? – процедил Прегиль сквозь зубы.
В этот момент королевский маг утратил свой кроткий на первый
взгляд вид, превратившись в матерого волка, готового разодрать
овцу. Похоже, Ульрих не зря предупреждал о его характере Маделиф. Я
встретился с ней взглядом, в котором застыло отчаяние. Ульрих и
Карлфрид, подхватив за руки, тащили ее прочь – поскольку она
пыталась подойти ко мне, а маги сочли это слишком опасным.
Через верхний вход в зал ворвалось еще несколько десятков магов,
сходу напавших на Прегиля и его союзников. Похоже, магам
Хайдельберга пришлось не по нутру, что королевский маг арестовал их
главу. Прегиль, позабыв о Чистославе, стал отражать атаку.
Я воспользовался случаем и шагнул к Прегилю.
– А вы, Базилиус, так и не сказали своего мнения, – произнес я
ему в спину, подойдя к нему вплотную.
Королевский маг резко обернулся. Лицо его покраснело, на лбу
проступил пот. На щеках, лбу и носу стали появляться волдыри от
ожогов. Его ресницы и брови опалило, запахло палеными волосами. Он
посмотрел на меня и едва не потерял сознание от обдающего его
жара.
