05. 02. 98 г.
Как найти слова?
Такие добрые и нежные слова,
И рассказать историю любви,
Моей любви.
– Я понимаю тебя, дитя Мое! Я понимаю, как тебе хочется найти самые прекрасные, самые добрые, самые истинные слова для Меня. Но побереги до времени свое замечательное чувство. Стань пока сухой и рассудительной, как Спиноза. Жар сердца твоего не остынет. Не бойся. Я с тобой.
Только давай договоримся.
Ты никак не можешь говорить от имени Моего, потому что ты начинаешь свой исход, как человек невежественный. Ты никак не можешь говорить от имени Моего, потому что ты начинаешь свой разговор так, как несмышленый ребенок начинает свой разговор с мудрым учителем.
Ребенок сам спрашивает, сам отвечает на свои вопросы, и если мудрый видит, что наивные ответы ребенка не принесут ему же вреда, то он соглашается даже на такие несовершенные ответы. По мере роста твоего, у тебя будут появляться новые ответы на прежние вопросы, и таким образом ты будет постепенно прозревать.
Без диалога тебе будет очень сложно постигать истину, и поскольку ты не всегда будешь понимать многие вещи, такими, какие они есть на самом деле, то собеседник у тебя будет.
И пусть это буду Я, но просто как светский собеседник. Пока, как светский. У тебя будет такой собеседник, который всегда чуть-чуть постарше и помудрей тебя на данный момент времени. Договорились?
– Да.
– Вот и хорошо. Не плачь. Начни с выстраданных тобой мыслей, но облеки их в сжатую форму. Расставь основные ориентиры, возьми в руки нить Ариадны и следуй за Мной.
– Спасибо! Спасибо, мой Господи! Мой первый вопрос для первого ориентира.
– Ненависть нужна Жизни?
– Ненависть к страданию нужна всегда.
– Какими словами человеческими можно описать Жизнь, творимую Тобой?
– Лукреций.
«…об одном лишь природа вопит, и что требует только, чтобы не ведало тело страданий, а мысль наслаждалась чувством приятным вдали от сознанья заботы и страха?»
– Ты не хочешь ничего изменить в этих строках?
– Хочу. Я бы сказала так: Одного лишь желает Великий Отец наш Небесный, чтоб не ведала страха душа человека любого, и чтобы мысли его никого из живых не пленяли, и дела его рук совершенство Любви оттеняли.
