1. 1. Ангелина
Сырой, промозглый ветер срывает с неба первые ледяные капли. Под ногами хлюпающая жижа, которая затекает в полусапожки и раздражающе чавкает между пальцами. Я осматриваю унылый серый лес, фокусируя взгляд на единственном ярком пятне посреди ничем не примечательного пейзажа – вызывающе-алом плаще, которым прикрыт свеженький труп.
Я нахожу кочку потвёрже и пытаюсь умоститься на ней обеими ногами, сильнее кутаясь в кашемировый шарф. Делаю глоток давно остывшего капучино – ну и мерзость! – и, теряя терпение, спрашиваю у своего бывшего:
– Ну что там, Власов?
– Я ещё не освоил дар предвидения! – огрызается тот и кричит эксперту: – Валентиныч, твой вердикт?
Тот берёт последнюю пробу почвы и подходит ближе. Мне хочется расцеловать пухлого мужчину за возможность подольше постоять на одном месте.
– Девушка, предположительно, не старше двадцати одного года. Смерть наступила в результате странгуляционной асфиксии приблизительно между тремя и пятью тридцати утра. Обнаружена около сорока минут назад дальнобойщиком, решившим справить нужду в неположенном месте. Он дожидается дачи показаний в своей фуре.
– Ещё что-то так, сходу, можешь сказать о потерпевшей? – спрашивает Ярослав, снова приподнимая плащ.
– Ухоженная. Ресницы нарощены, волосы окрашены не так давно, не более полутора недель назад – корни ещё не успели отрасти. Свежий маникюр. При беглом осмотре зубы в полном порядке, отсутсвуют удалённые, пломбы и коронки, что, вероятно, свидетельствует о высоких или выше средних уровнях доходов в семье. Шрамов, родимых пятен и переломов также на первый взгляд не наблюдается. Под ногтями грязь – возможно удастся обнаружить частицы ДНК.
– Она так и лежала? – интересуюсь я, осматривая цепким взглядом место трагедии. Точнее, не так. Место обнаружения бесхозного трупа. Трагедия случилась в другом месте – тут к гадалке не ходи.
– Плащ был отдельно, – эксперт делает несколько неуклюжих шагов и показывает, где именно лежал красный плащ. – Дальнобойщик прикрыл, говорит, неудобно было. Девушка лежала абсолютно обнажённая.
Я закатываю глаза и фыркаю под нос:
– А этот сердобольный её не тормошил, не переворачивал, не перетаскивал?
– Говорит, что нет. Только пощупал пульс, но она уже остыла.
– Ясно, – хмыкаю в ответ, и Власов укоризненно смотрит на меня:
