Прекрасна Москва в лучах заходящего солнца. Редкий автомобилист не опустит защитную панель, ослеплённый бликующими стёклами окон в геометрии окружающего пейзажа. Кажется, будто сам воздух погружается в сон, и город, обрастая тенями превращается в свою 3Д-модель.
В спускающемся полумраке ещё можно встретить прохожих, неспешной походкой прогуливающихся по центральным улицам, но вскоре на смену им выплывут высушенные комки материи, с устремлённым в землю взглядом и органическим нежеланием видеть друг друга.
На углу каждого дома Центра угадывается взгляд камер, несущий спокойствие и умиротворение, если верить голосу в метро.
Никто из бегущих домой не смотрит вокруг, чтобы вдохнуть ту умиротворяющую дремоту, что опускается на город в этот час. Каждый влюблён в свой диван и телевизор. А может быть и в компьютерный монитор.
В каждой системе есть элементы того вида, что не вписывается ни в один известный механизм. Люди такого сорта обречены быть жертвами. Добровольными или нет – влияет только на след, который они после себя оставят. Семя, не умершее в себе не даст всхода – оно сгниёт, а приносящие себя в жертву добровольно – дадут ствол и плоды.
Люди, копошащиеся в этом городе, не хотят делиться. Каждому здесь всего мало. Мало тем, у кого нет машины, чтобы постоять в пробке, мало тем, у кого несколько квартир, машин и друзей в госаппарате, мало тем, у кого особняк, лимузины, виллы на разных побережьях, лучшие проститутки или мальчики-содержанки. Каждый хочет больше.
Движения в этом городе напоминают движения сломанных марионеток, а разговоры – псиный лай и визжание.
Есть элементы, которые не вписываются в систему.
Людям свойственно сбиваться в стаи, так что нежелающие вписываться в круговорот доения, создают свои параллельные общества. Они закрыты и невидимы, однако дают своим членам атмосферу радушия и душевного комфорта, что в нормальных условиях предлагают семьи, друзья и близкие.
И, как всегда, есть те, кто просто по природе своей не может вписаться никуда.
Бредя по арене Садового Кольца, молодой человек в синей куртке с воротником высотой до середины затылка, также как остальные, смотрел себе под ноги. При этом в его голове крутились мысли, не связанные с повседневностью.
Повседневность… Что это? Просто набор привычных стереотипов поведения, навязанных необходимостью или привычкой, а то и родительской волей, ещё с детства.
