Пролог
Чрезвычайный форум, 1748 год,
Рим, Италия
Жители Рима и не подозревали, что все 666 демонов, обитающих на земле, той ночью облюбовали печально знаменитый Колизей. Двенадцать повелителей присутствовали в человеческом обличье, остальные парили в воздухе, заслоняя небесные светила.
Рахав, повелитель гордыни, расположился в центре. Всеобщее внимание будоражило его, и он окинул свирепым взором многотысячную толпу потомков повелителей – исполинов, – созванных в Рим со всех концов света.
– Официально объявляю форум открытым, – провозгласил Рахав.
Повелители и духи почтительно выразили свое одобрение: первые – скандированием, вторые – хлопаньем и свистом огромных крыльев; всё это слилось в жуткую какофонию, заполнившую собой пространство Колизея. Исполины застыли в напряженном ожидании – пришло время Рахаву огласить причину, по которой их собрали.
– Дошло до нас, что двое из вас, исполинов, не считают более необходимым трудиться в поте лица своего на ниве зла, хотя только для этого их и растили.
Никто не шелохнулся.
Рахав глазами отыскал в толпе молоденькую девушку – совсем еще девочку, – которая дернулась под безжалостным взглядом, как ужаленная, и отвела свои миндалевидные глаза. Из ее высокой прически выпал темный локон.
– Выходи, дочь Алоцера. – При этих словах девушка всем телом задрожала.
– Феми? – повелитель гнева Алоцер, недовольно нахмурившись, шагнул вперед, ища глазами свою дочь.
– Отец… – Для обыкновенного человеческого уха шепот Феми был неразличимо тихим, но его расслышали все, кто находился в эту ночь в Колизее.
– Поди сюда, – сказал Алоцер. – Чем ты провинилась?
Феми, шурша египетскими шелками, приблизилась к нему.
– Умоляю, отец, смилуйся надо мной! Я ношу ребенка, твоего внука.
Алоцер помолчал, морщины на его лбу разгладились.
– Это всё? Ты знаешь, конечно, что не переживешь роды?
Феми потупилась и кивнула. Алоцер повернулся к Рахаву и с нескрываемым раздражением заговорил: