1. Глава 1. Истинный
Жизнь весьма несправедлива. Пока моя сестрица веселится во дворце принца-человека и готовится к грандиозной королевской свадьбе, я, объятая сетями, шиплю и пытаюсь скрыть нагую часть тела от жадных глаз пиратов.
Говорила же мне тетка не подниматься сегодня на поверхность: мол, все чаще торговые суда начали ходить из королевства Аркус в Шенду. А чем больше набитых шелками и дорогими человеческими побрякушками кораблей, тем чаще выползают из своих нор головорезы и тем чаще разоряют бедных торговцев…
Но в этот раз морские волки нацелились вовсе не на свои людские сокровища. Это, как обычно, я поняла запоздало — уже когда очутилась в сетях…
И не рыбок они вовсе ловили! А меня — русалку!
— Ты погляди, — присвистнул один из мужчин, обнажая ряд кривых и гнилых зубов.
Еще и присел рядом со мной, скользя взглядом по хвосту и поднимаясь выше — к груди. Пусть она и скрыта бело-голубыми чешуйками, я все равно не отнимаю руки от тела. Уж больно непривычно быть под прицелом стольких глаз…
— Не думал я, что она и в самом деле окажется такой красивой!
Чего ж это ты не думал? Гордиться, знаешь ли, есть чем! Одна из самых красивых русалок в королевской семье. Нет. Одна из самых красивых во всем океане!
Мама все говорила, что у меня самая бледная кожа и самые красивые белые волосы, самые блестящие чешуйки и самые яркие цвета волн глаза…
— Сколько ж мы получим за нее на рынке? — перебил мои мысли другой мужчина.
— Точно больше, чем за простую рабыню из Аркуса. Каждая чешуйка на вес золота! А русалочье масло лучшее во всем мире!
— Да-да! Слышал, даже китовый жир не сравнится с маслом русалки…
— А еще говорят, что из их слез получаются настоящие жемчужины! Вы только представьте: целые горы жемчуга…
Чем больше пираты перебрасывались словами, тем сильнее сжималось мое бедное сердечко. Что еще за рынок? Куда это они хотят меня отправить? Никому не позволю трогать мои чешуйки… И слезы… Слезы никто не увидит!
Не увидит… А чего же тогда так хочется разрыдаться в голос? Обида душит, злость обжигает изнутри, а страх-то сковывает. Так сильно, так больно, что я не сразу заметила, как мужчина, сидевший рядом, схватился за край сетей.
— Тащи ее в трюм, Кривой! — крикнул кто-то откуда-то сверху. — К остальной рыбине.
Сердце аж в груди подпрыгнуло, когда меня оторвали от одного места и потащили куда-то через всю палубу.
