Тёмные колючие ветви хлестали по лицу, оставляя на щеках и на обнажённых голенях порезы, сочащиеся кровью. Пот стекал со лба, попадал в глаза, мешая разглядеть дорогу впереди. В горле давным-давно пересохло. Хотелось сдаться, упасть прямо посреди этого чёртового леса, завалиться на бок и смиренно ждать своей участи. Она уже чувствовала, как круг смыкается вокруг неё. Они подбираются всё ближе и ближе.
«Бежать всё равно некуда. Так зачем тратить силы?» – безразлично прозвучало у неё в голове. Бояться сил тоже не было.
***
– Смородина, вкусная смородина, – раздавалось отовсюду, – девушка, не хотите смородины?
– Нет, спасибо.
Лера отвернулась от неопрятного вида мужичка, который пытался продать ягоду. Скоро должна была подойти электричка.
Солнце плавило асфальт, оставляя в нём следы от подошв. На небе не было ни облачка, только чёрные кляксы, стремительно отдаляющиеся от земли. Лера потёрла обгоревший нос, поправила пляжную тряпичную сумку, в которой, как в чёрной дыре, терялось всё, что туда попадало, и уселась на лавочку, вытянув длинные загорелые ноги.
Сессия закончилась ещё месяц назад, а в голове до сих пор были конспекты, экзамены и ранние подъёмы. Казалось бы, спи, пока глаза на лоб не полезут от пересыпа, вот только организм, привыкший к ранним подъёмам, заставлял распахивать веки в пять утра. Зато по ночам подкидывал надоевшие за год картинки. Лера до сих пор порой просыпалась посреди ночи в холодном поту – ей снилась очередная защита курсача. Злющие преподы, смешки одногруппников и белый лист вместо курсовой. «Бр-р-р», – передёрнула плечами Лера, прикладывая ко лбу ладонь ребром. Солнце било прямо в лицо, не давая проверить, близко ли эта чёртова электричка.
Лера сорвала травинку и смяла её между пальцами как раз в тот момент, когда тень от подъезжающего вагона заслонила её от солнца.
– Наконец-то, – буркнула она себе под нос и, отмахнувшись от шмеля, который настойчиво кружил вокруг неё, легко вспорхнула со скамейки.
Электричка распахнула приветливо свои двери, приглашая в приятную прохладу. Лера перекинула пшеничные волосы за спину, почувствовав, как они мягкой волной рассыпались по лопаткам, и нырнула в спасительную тень вагона.
Электричка тронулась.
Глупая-глупая девочка, тронь, и сгоришь дотла.
Хочешь? Я стану пеплом, чтобы сводить с ума.
