Бывают годы скучные — они тянутся и
тянутся, без событий и происшествий, они надоедают, о них потом
нечего вспомнить — сплошная рутина. А бывает иначе — события
сыплются как из дырявого мешка, каждый день — эпохальные перемены.
Девяносто первый был как раз из этого разряда.
Политикой я интересовался
преимущественно в контексте экономики. Так, бессменный на
протяжении всей перестройки глава Кабинета министров СССР, дорогой
товарищ Николай Иванович Рыжков в самом начале года подал в
отставку. С персональной пенсией аж в одну тысячу двести советских
рублей — от души, как говорится… Впрочем, ходили темные слухи, что
Николай Иванович имел отношение к деятельности некоторых
кооперативов, занимавшихся делами в высшей степени серьезными —
валютой, оружием и тому подобным. В частности, назывался кооператив
«АНТ», скандально прославившийся на всю страну. Слухи слухами, а
Николай Иванович за годы плодотворной деятельности сумел завоевать
всенародную нелюбовь. Да и было за что, экономический развал
набирал обороты, ошалевшее население не успевало дух перевести от
коленцев, которые выкидывало родное правительство.
На место Николая Ивановича пришел
новый человек — Валентин Сергеевич Павлов. Молодой и энергичный, с
короткой стрижкой под ежик, чем-то похожий на западного
банкира-капиталиста, как их изображали в журнале «Крокодил»…
Всенародную ненависть он сумел завоевать не за годы, как
предшественник, а в считанные недели…
Конечно, в финансовом секторе был
бардак. Оборотные средства государственных предприятий через
кооперативы, созданные на базе этих предприятий, просто выводились,
обналичивались и попадали в «потребительскую» экономику.
Кооператоры, получившие большие деньги из госсектора, занимались
тем, чтобы эти деньги как-то пристроить — скупали все, до чего
могли дотянуться, по государственной цене и для последующей
перепродажи. Так, мясо из гастронома (а то и непосредственно с
мясокомбината) с хорошей наценкой шло не в розничную сеть, а на
рынок или в рестораны, шашлычные и чебуречные, где прибыль
достигала уже сотен процентов.
Родное государство к девяносто
первому году сообразило — с этим нужно чего-то делать, потому что
ситуация принимает серьезный оборот. И начали делать. Было принято
потрясающее по своей зашкаливающей мудрости решение — а давайте мы
проведем денежную реформу, да в режиме спецоперации! Объявим, что
денежной реформы ни в коем случае не будет, а на следующий день
возьмем и проведем! За три дня! И пусть воротилы теневой экономики
хоть вешаются! Но шила в мешке утаить не удалось…
