Возвращение в Тусон оказалось долгим, болезненным и муторным.
Подъём по узкому карнизу к проходу, где я оставил Ниггера, занял
едва ли не час времени, да и взбираться на жеребца пришлось, сперва
залезая на камень. И пока я ехал обратно, несколько раз едва не
выпал из седла.
Само собой, перед этим я заглянул в хижину, пытаясь найти хоть
что-нибудь полезное, но не обнаружил ничего стоящего. Спартанское
убранство, пара топчанов, дешёвая глиняная посуда. У застреленного
мексиканца, которого его подельники бросили здесь, тоже не нашлось
ничего ценного, кроме серебряного медальона с чёрным локоном
внутри.
Но это всё ерунда. Тяжелее всего для меня оказалось осознание
того, что я действительно идиот, как и сказал Мартинес. Поверил в
благородство бандита, в честную дуэль, в драку один на один, как
мужчина с мужчиной. Давно пора запомнить, что стрелять здесь надо
не по сигналу, а как только представится возможность, и не лицом к
лицу, а в затылок. Больше я такой ошибки не совершу.
Колорадо. Ещё один горный штат, богатый золотом и прочими
ископаемыми, привлекающий всякий сброд. Вернее, пока что даже не
штат, а всего лишь территория, хоть и не такая дикая по сравнению с
Аризоной или Невадой.
Путь предстоял неблизкий, очень неблизкий, но мне было плевать.
Если понадобится, дойду хоть до Аляски. Хорхе Мартинес заплатит за
всё. Точка.
Из пустыни на окраину Тусона я выбрался только к вечеру, качаясь
в седле от усталости и слабости. Несколько раз меня вырвало по
дороге, но Ниггер только косился на меня печальным взглядом и шагал
дальше. Я им даже почти не управлял, жеребец сам бежал к городу,
стараясь поскорее вынести меня из опасных мест.
Но из седла я всё-таки вывалился.
Уже в городе, на одной из центральных улиц, где вечером не
протолкнуться было от гуляющего народа, где постоянно слышались
пьяные выкрики, смех и выстрелы в воздух. Это был квартал салунов,
борделей и дэнс-холлов, предлагающих весь спектр услуг, необходимых
усталому старателю после тяжёлого рабочего дня.
Я проезжал мимо какого-то борделя, когда силы окончательно
оставили меня, и я начал валиться набок, выскальзывая из седла и
стремян, я попытался обхватить шею Ниггера, зацепиться за гриву, но
руки отказались держать меня, и я рухнул наземь, как мешок с
дерьмом.
Прохожие опасливо обходили меня стороной.
