ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ ПЕРСОНАЖ
Не все, кто странствуют, сбились с пути.
Дж. Р. Р. Толкиен
ПРОЛОГ
Знаешь, что мексиканцы говорят про Тихий океан? Говорят, что
у него нет памяти.
Стивен Кинг
«Рита Хэйворт или Побег из
Шоушенка»
Воды Тихого океана не были тихими. Спокойствие было чуждо им,
они подхватывали свою добычу легко, безжалостно и вроде бы
безразлично, но — с затаенным злорадством, с тем, чтобы утащить на
глубину. Океану было безразлично, что прятать в своих
величественных глубинах: обломки кораблей, тушки животных, мусор,
брошенный с пирса, или человеческое тело, бывшее по сути сейчас
таким же мусором.
В первую секунду было больно. Соленая вода вгрызалась во все ее
раны, и особенно болела щека, где остался след от ожога. Боль
сперва нарастала, заставляя ее раскрывать рот в крике и
захлебываться водой, горько-соленой. Затем притупилась постепенно.
Фей барахталась, пытаясь удержаться на поверхности, но сил
оставалось все меньше. Ее руки и ноги ослабли, вода наполнила ее.
Волны подхватывали и подбрасывали, как бесполезную щепку, поднимали
на самый верх и обрушивали на глубину, где было темно и спокойно. И
тогда злость и страх ушли, и на смену им пришло безразличие.
Все осталось позади. Жених, которого Фей никогда больше не
увидит. Луиза, чье перекошенное, болезненно смеющееся лицо,
казалось, врезалось в память навсегда, на деле же успело уже
стереться, сгладиться, так что при мыслях о кузине перед глазами
вставало совершенно другое: далекое лето, им лет по двенадцать, и у
Луизы веснушки на носу, которые ужасно ее раздражают. Дольше
другого в памяти задержались виноградники. Бесконечные акры и акры
лоз, с которых свисают налитые гроздья: зинфандель, сира, кариньян,
санджовезе, пино-гри, мускат... Солнце играет на ягодах, придавая
черным оттенок красноватый, а белым придавая блеск и свечение
драгоценных камней. Акры и акры. Перекличка рабочих. Далекий звук
клаксонов. Смех. Тепло солнечного света на лице, сладость спелых
ягод и синьор Бланко, гоняющий их прочь старой, фамильной
метлой.
Акры и акры.
Потом был рывок, поднявший ее, выхвативший из воды. Тихий океан
не желал с ней расставаться, и вода была плотной и горячей, точно
одеяло. Все это сопровождалось страшным, механическим звуком
лебедки и голосами, переговаривающимися на незнакомом чужом языке,
однако Фей не могла больше бояться.
