— Кэп,
там жопа, — космофон шумел помехами, но густой рыкающий бас Сифа
пробивался даже через них. — Здесь натуральная резня была. Кто-то
порвал всех в кровавые лоскуты.
— Выжившие есть?
— Один. Вернее, одна. Во время инцидента была в медицинской
капсуле, и до нее там не добрались.
— А это, часом, не она всех того-с? Покрошила народец-то, а после
влезла в капсулу и сделала вид, что цветочек аленький? —
предположил, глянув со значением на Клима, вечно во всем
сомневающийся, а потому совершенно бесценный во время
разведывательных операций Дельф.
— Хех! — хмыкнул Сиф. — А ей и прикидываться не надо — чисто
цветочек и есть.
— В смысле?
— Увищ! Доставим на борт, и увищ! Только слюносборники всем раздай,
кэп, а то загадят весь пол. Я вот пока что сдерживаюсь только
потому, что в броне сырость разводить…
— Отставить разговорчики, — негромко скомандовал Клим. — Снять инфу
с компа станции вместе с носителем, скачать все данные в отсеке
безопасности и личной каюте руководителя проекта. Взять
биологические пробы. После запрограммировать станцию для
самоуничтожения. Медкапсулу с выжившей — на «Альтаир».
Выполнять.
— Есть
выполнять, — четко отозвался Сиф. — Отбой.
Клим вздохнул. Команда у него была слаженной… Да что там! Она была
лучшей в разведанном секторе космоса! Самой эффективной, самой
опытной. Но как же иногда с этой сворой, слепленной из сплошного
тестостерона с примесью индивидуальных особенностей и уникальных
способностей, было сложно! Тот же Сиф, например, даже не был
человеком! Как, впрочем, и Дельф, и Хосс, и даже сам Клим, хоть
таковым считался по всем документам. Но разве можно было называть
его стопроцентным Гомо Сапиенс, если многочисленные генетические
модификации и спонтанные мутации, через которые прошли его предки,
приживаясь на новой, только что открытой планете в нескольких
парсеках от родной Земли, привели к весьма серьезным изменениям?
Например, Клим видел в темноте и слышал тихие, едва различимые
звуки не хуже кошек, постепенно, вместе с волнами эмиграции,
расселившихся едва ли не по всей освоенной части Вселенной. А еще
его кожа могла осознанно изменять плотность, становясь то обычной,
человеческой, хоть и с легким серовато-стальным отливом, то твердой
как металлопласт — такой, что не всяким оружием
пробьешь.
