Тишину майской ночи словно острой саблей пронзает истошный
женский крик, оборвавшийся так же внезапно.
Оборачиваюсь, стараясь понять откуда идет звук. В это время на
улице практически нет прохожих. Все приличные горожане давно сидят
по домам, опасаясь лихих людей, а не приличные еще развлекаются по
кабакам.
Нависшую тишину нарушает лишь лай собак, потревоженных
криком.
О, Пресвятая Дева! Он донесся со стороны дома Марии! Что там
могло произойти? Я же был там всего несколько минут назад! Неужели,
нас кто-то смог увидеть?
Бросаюсь бегом к дому своей возлюбленной. Остается совсем
немного, буквально пара домов. Лунный свет выхватывает фигуру,
скрывающуюся за поворотом. На каменной мостовой прямо под балконом
лежит распростертое тело. Светлое платье стремительно темнеет,
пропитываясь кровью.
Подбегаю ближе. Холодный, липкий ужас окутывает меня. В лежащей
возле увитой плющом стены девушке, узнаю свою невесту. Ноги будто
примерзают к мостовой. Я не в силах пошевелиться, лишь с ужасом
смотрю на расползающееся темное пятно. У той, что всего лишь
несколько мгновений назад была моей трепетной и нежной Марией
разорвано горло. Оттуда толчками вытекает кровь. В волосы вставлена
веточка гортензии, выделяющаяся белым пятном среди темноты.
Собаки заходятся лаем, будя жителей окрестных домов.
В доме постепенно загорается свет. Потревоженные шумом обитатели
выглядывают в окна, стараясь рассмотреть, что произошло. Мужчина с
горящим факелом открывает дверь и тут же в ужасе замирает.
— Пресвятая Дева, помилуй, — шепчет он, крестясь, и смотря на
стену позади меня.
Я оборачиваюсь. Прямо на стене кровью написано: “Не предавайся
греху”.
Не успеваю прийти в себя, как в двери показывается женщина.
— Убил! Убил! — вопит она, указывая рукой на меня.
— Что? — спрашиваю, севшим голосом.
— Убийца! — кричит еще кто-то.
К этому голосу тут же присоединяются другие, сливаясь в единый
гул в моей голове. Никто не поверит мне, да и не будет слушать.
Люди скоры на расправу. На пороге появляется отец Марии, а следом
за ним ее несчастная мать. Ее крик походит на вопль раненого
зверя.
— Тише, Джимена, — мужчина обхватывает жену за плечи. — Ты! —
выкрикивает он, увидев меня.
Делаю шаг назад, понимая, что надо бежать.
— Стой!
А вот этого делать точно не надо. Одним рывком опрокидываю
бочку, стоявшую у стены, и бросаюсь со всех ног.
