Когда-то я был человеком. Наемником из города, который назывался
Новой Москвой. Легендой, тем, кто не раз делал то, что считалось
невозможным.
Мной восхищались другие наемники, особенно молодые. Бандиты
испытывали смесь уважения и страха, ведь их я убил немало во время
своей карьеры. Корпораты боялись меня и ненавидели, потому что
знали, что я в любой момент могу прийти за кем-то из них.
Сейчас я — всего лишь душа. Старое тело, плотно начиненное
имплантами и нано-ботами осталось где-то в прошлом. Где-то в другом
измерении. Где-то на Земле. Ну а я в аду.
Не уверен, что это место называется именно так, но сейчас я
нахожусь посреди пустыни. Единственный ориентир в окрестностях —
это скала, каменный столб, к которому меня должны были прибить.
Распять, пронзив ладони гвоздями, больше похожими на
железнодорожные костыли.
Ну и как ещё назвать это место, если у моих ног лежат двое
убитых чертей? Бесов. Свинячьи рыла, низкий рост, красно-серая
кожа, небольшие крылышки за спиной, которым определенно не хватит
сил оторвать это тело от земли.
У одного из них из башки торчит тот самый железнодорожный
костыль, голова второго разбита вдребезги, и из нее во все стороны
расползаются уродливые черви, больше похожие на пиявок. Одна из них
упрямо ползла в мою сторону. Я представил, как она заползает мне в
ухо, и меня передёрнуло.
Собравшись с духом, я наступил на нее босой ногой. Оторвал стопу
от земли, и увидел, что ее расплющило о песок. Ну что ж, по крайней
мере, их можно убивать.
Наклонившись над тем из бесов, что до этого держал молоток, я
стащил с него небольшую наплечную сумку. Заглянул внутрь. Там были
те же самые костыли, которыми меня собирались приковать к скале.
Это было единственное его имущество. Тем не менее, теперь оно
принадлежало мне, как трофей, и я не собирался от него
отказываться.
Надев на себя сумку, я положил в нее молоток. Вытащить — доли
секунды, зато обе руки свободны. А мои руки — сами по себе
оружие.
По крайней мере, раньше это было так. А здесь, опасаюсь, правила
поменялись. И единственное, что может спасти меня — это воля.
Багровое солнце палило с красного неба, столб не отбрасывал
тени, чтобы в ней можно было укрыться хоть ненадолго. Я огляделся,
поискал собственную, но не нашел. Так это что же получается, если я
не отбрасываю тени, то, выходит, у меня нет тела? Ну да, я же всего
лишь душа.
