«Каждый ведарь достоин прихода
утра. Если утро не приходит – значит ведарь еще спит»
Из кодекса ведарей
Внимательные глаза царя-батюшки
Василия Ивановича скользили по рубцам на моей роже. Примерно так же
смотрела на меня и вторая жена царя — Елена Васильевна
Глинская.
Понятно, что зрелище не для царских
глаз, с розами несравнимое. Поганая рожа, чего уж там говорить...
Не морщились, и то хорошо, уже оказывали милость.
Но я и не с розами рос, а среди
кустов самого говённого чертополоха! И это наложило свой
отпечаток... Если выживаешь среди мерзости, боли, отчаяния и
злости, то вряд ли будешь выглядеть по-другому.
А вот братья мои, наоборот, выглядели
так, словно с них прямо сейчас картину писать будут. Благочестивые,
бородатые, осанистые, в богатых одеждах, подёрнутых золотой нитью.
Сидят на тронах, как цари на именинах, аж зубы сводит!
Я по сравнению с ними проигрывал по
всем фронтам. Словно обосранный цыплёнок неожиданно выскочил перед
прекрасными лебедями. Четыре трона, четыре пары глаз, смотрящих и
оценивающих меня.
Ну, да я здесь не для того, чтобы
красоваться, поэтому хмыкнул и хрипло произнёс, глядя на отца:
– Что, Ваше Величество, не глянусь я
вам? Знаю, что рожа дрянная и несуразная... да зато сам живой, а
вот той стрыге, что память оставила – не поздоровилось... Зато не
будет больше беспокоить городок Старицу, возле излучины Волги. Не
будет рвать народ почём зря!
Да уж, знатный был махач. Если бы не
подоспели вовремя собратья-ведари с магом-лекарем, то сейчас не
хмурился бы посреди палат белокаменных. Не стоял бы я среди
напомаженных, надушенных и наманикюренных чистеньких обитателей
дворца, а тихо-мирно гнил в испражнениях стрыги...
И эти обитатели позволили себе
перешёптываться, как будто не знали, что у ведарей слух сродни
волчьему:
– Кто его вообще пустил во
дворец?
– Какой же он...
– Неужели это в самом деле царский
сын? Я помню его только мальчишкой.
– Вон как смотрит, как будто кинуться
готов...
Кто сейчас вокруг меня? Дворяне да
бояре, воеводы, дорогие костюмы, меха и шёлк, золото и драгоценные
камни... Аристократия чистейшей воды, которая тяжелее фамильного
меча ничего не поднимала.
Они разглядывали меня, как монстра из
зоопарка. Для этой почтенной публики я сам сродни стрыге —
чудовищу, имевшему два сердца, две души и два ряда зубов. И если не
наличие царской крови в моих венах, то погнали бы меня прочь
поганой метлой, лишь бы не смущал благочестивые взгляды своим
приобретённым уродством.
