Башня так задымлена, что не спасает даже отсутствие двух верхних
этажей и сифонящая во все проломы тяга. Я сижу на лестнице и
прижимаюсь к ступеням, где дыма поменьше. Помогает плохо. Я кашляю
– да все мы тут кашляем.
Он говорит:
– Прости меня, Муша. Маг из тебя
получился совсем слабый, не стоило мне это всё затевать. Прости,
Грой меня подбил, пьяный старый дурак. А я, дурак, повёлся.
– И честно скажи, что тоже был
пьян.
– Был... – Баграр надсадно сипит.
За последние сутки он в третий раз
пытается начать покаянный прощальный разговор.
– Да успокойся... – я пытаюсь
сообразить, поможет ли мне, если из лоскута юбки соорудить что-то
типа повязки на лицо? Или уже не мучиться? И так понятно, что
живыми нас брать не собираются. – Что сделано – то сделано. Если бы
ты не подобрал меня тогда на улице – сам подумай, что бы со мной
стало?
Баграр честно пытается представить,
его маленькие глаза как будто затуманиваются...
– Я не могу, Муша. Я слишком мало
знаю о твоём мире.
Что???
Башню трясёт так, что мне кажется – я
вижу просветы между рядами подпрыгивающих камней. Приподнимаюсь – в
провале бывшего окна видно, что с моря идёт огромная волна – жадный
язык, внутри которого можно различить тёмные тени гигантских
кальмаров. Минута, не больше – и он накроет нас с головой, слижет
всё, что осталось от нашего гарнизона.
– Я уже не смогу это остановить... –
бормочет Баграр. – Но я могу отправить тебя обратно! Туда, откуда
забрал! И вот ещё! – он швыряет мне что-то, похожее на сгусток
магии – шар! – я ловлю на рефлексах.
Сквозь дыру в стене видно вырастающую
над башней сине-зелёную, словно стеклянную, громаду.
Баграр толкает меня спиной в портал и
закрывает его так быстро, что я не успеваю ничего сказать.
ИКРИНКИ ПАМЯТИ
Упасть мне не дал шершавый ствол
довольно большого дерева, в который я чувствительно ткнулась
спиной. Некоторое время я тупо смотрела в то место, где только что
закрылся портал. Внезапно поняла, что мне холодно, на автомате
окутала тело согревающей волной. Сработало! Значит, магия
действует, ура! Уже легче, можно разбираться дальше.
Меня выкинуло на пешеходной части
вдоль какой-то большой улицы. Ближе к домам в ряд росли клёны,
по-осеннему красные. Можно, конечно, предположить, что в этом мире
красный – их летний цвет, но кроны выглядят слегка прореженными, а
в лужах попадаются облетевшие листья. Осень, однозначно. Или такая
зима.
