Мантия с золотыми пчелами

Они стояли на краю ямы и с облегчением вытирали рукавами пот, заливавший глаза. Жарко, от телеги, на которой лежит тело, несет сладковатым трупным запахом…

– Пойдем… Надо быстрее покончить с этим…

В лесу звонко распевали птицы, на старом дереве постукивал дятел. Лошадь мирно щипала сочную травку. А двое мужчин тащили третьего, завернутого в серое солдатское одеяло к свежевырытой могиле. К одеялу прилипла солома, которой присыпали труп, когда везли сюда. Бросили его вниз, на глинистое дно ямы, поспешно закидали землей…

– Господи! Грех-то какой… грех!

Один крестился дрожащей рукой, второй тщательно укладывал поверх влажных комьев зеленый дерн.

– Место глухое… никто не найдет… ни в жизнь!

– Неужто не страшно тебе?

– Кого бояться-то?

С этими словами второй разогнулся, крякнул и неодобрительно покосился на товарища.

– Да не дрожи ты! Все! Забудь о том, что было. Поехали…

Они уселись на телегу, и лошадка потрусила по лесной дороге. Колеса то проваливались в заполненные дождевой водой рытвины, то подпрыгивали на кочках. Из чащи пахло сыростью и грибами.

– Опят нынче будет, завались! И насолим, и наедимся досыта. Любишь жареные опенки?

Не дождавшись ответа, разговорчивый возница затянул протяжную песню.

– Прекрати… как ты можешь? – возмутился молчун.

– А что такого? Ты это брось, дружище! Поедом-то себя не ешь…

– Неужели мы из-за какой-то бумажки… человека убили?

– Он сам нарвался! Не хотел по-хорошему!

– Из-за какой-то бумажки… – простонал молчун. – Не могу поверить…

– И не верь! Не верь! Не было ничего… Понимаешь? Не бы-ло…

– А как же… – молчун повернулся в сторону леса, где они закопали труп, и схватился за голову. – Загубили мы себя! Ему теперь все равно, а нам…

– Поздно спохватился. Снявши голову, по волосам не плачут…

– Может, тот монашек блаженным был… ну, то есть… свихнулся?

– Блаженные, они и есть истинные пророки… Им и прошлое ведомо, и будущее.

Молчун побледнел.

– Тогда нам на роду смерть написана… – подавленно вымолвил он.

Мужчина, который управлял лошадью, досадливо сплюнул и натянул вожжи, останавливая телегу.

– Тпррру-ууу… Перестань каркать, ради Христа! – одернул он молчуна. – Еще ничего не началось, а ты уже панихиду служишь! Вот повезло с напарничком…

Он спрыгнул на землю, достал из-под соломы топор и махнул молчуну рукой.