Сезон дождей в Вавилоне – это самое странное время года. Ведь на
целый месяц почти всю планету накрывает льющаяся с неба вода,
которая то строчит стреломётом, то осыпается мелкой моросью, то
редкими огромными каплями барабанит по деревянной или каменной
мостовой. Хотя каменных мостовых даже в планетарной столице с
одноимённым названием Вавилон раз, два и обчёлся, поэтому в эту
пору народ редко покидает свои скромные ветхие жилища. Кстати,
император Вавилона, Маран Восьмой, на эти 30 дней отменяет все
мероприятия в подконтрольной ему метрополии и столица погружается в
сонное и тоскливое состояние.
Однако так было не всегда. Ещё десять лет назад в сезон дождей
объявлялся великий праздник Воскрешения. Мы, эльфы, устраивали
всепланетарные старты: бегали наперегонки, прыгали в высоту,
стреляли из луков на меткость и, конечно же, танцевали под
проливным дождём – кто кого перепляшет.
А потом началась война. Эльфийский царь Алатар Десятый был
разбит и люди безжалостно выкинули моих сородичей из всех
крупнейших городов планеты в захолустные сёла и деревеньки, где
организовывались резервации. С тех пор эльфам запрещалось:
заключать браки с людьми, работать на государственных должностях,
учиться в университетах и проживать во всех больших городах
Вавилона.
Естественно запреты с годами научились обходить. Ради этого
подрезали уши и с помощью взяток покупали фальшивые паспорта. К
сожалению, лично у меня сбережений хватило лишь на уши стандартных
человеческих размеров. И без паспорта я мотался по вавилонским
кабакам, где подрабатывал игрой на бамбуринах, то есть мастерски
стучал колотушками на таких пустых бочках разного диаметра
обтянутых свиной кожей.
Вот и сейчас в таверне «Два толстяка» я самозабвенно выбивал
заковыристую дробь из бамбуринов, а мой напарник под этот ритм
выдувал на волынке весёленькую и озорную мелодию. И под такую
музыку, сотрясая деревянный пол харчевни, выплясывали
малообеспеченные горожане и горожанки в фривольных платьях,
открывающих на всеобщее обозрение половину изящной женской голени.
Кстати, иной публики в «Двух толстяках» и не собиралось. Наверное,
поэтому здесь к столу подавали кислое дешёвое пиво, крепкую
сорокоградусную самогонку, а так же на закуску готовили пареную
репу с брюквой и жарили рыбу.
