Читая Гришковца. Матвеева 1
Мое повествование будет понятно тому, кто
прочитал книгу Евгения Гришковца «Следы на мне»
Читая Гришковца «Матвеева»
До просмотра фильма «Сатисфакция», Гришковца я не читала. И вот у меня в руках небольшая книжица в сером переплете « Следы на мне».Это сборник рассказов (их 9), который автор рекомендует как цельную книгу или короткую повесть. Как и положено, открываю аннотацию, узнаю из которой, что Евгений Гришковец занимался пантомимой, нет, он играл пантомиму, жил пантомимой! Но об этом после.
Литературный критик Дмитрий Бак убеждает, что, читая Гришковца, очень легко почувствовать себя автором. Допустим. Со мною это случалось. А вот увидеть себя человеком, с которым произошло то же самое, что и с его героями… надо посмотреть. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события – ничего экзотического. Впечатления и переживания важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.
И я решила проверить. Так ли это? Вернее не проверить – сыграть. Взяла листок бумаги и карандаш и открыла книгу Гришковца.
Рассказ первый «Декан ДанкОв».
Замелькали страницы. Скоро ли я почувствую себя человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героем… Герой оказался в ситуации, когда декан его запомнил (студент указал на то, что очки находились в кармане его пиджака) и сразу невзлюбил, хотя он не любил всех: и студентов, и преподавателей. И вот оно – то ощущение. Мое!
Я тоже училась на филфаке, правда, не в Кемерово, а в Новосибирске. Историческую грамматику (как и Данков) у нас преподавала Матвеева. Я не помню ее имени. Помню только страшный рыжий парик и старомодные туфли, под которыми скрипели половицы, как под устрашающими ботинками Данкова. Ее все боялись, и сдать предмет человеку, которого она невзлюбила, было просто невозможно. И этим человеком оказалась я. Меня тоже она запомнила.
Я не была примерной студенткой, но предмет изучала исправно. Курсовик был готов к досрочной сдаче, но студентка Савостьянова (я тоже не буду менять фамилии героев), назвавшись моей подругой, взяла мой опус из моей сумки в мое отсутствие, перекатала в читалке слово в слово, и потому как она была городской жительницей, ее работа к Матвеевой попала первой
