Ведьма эльфам не игрушка!

Ну и взгляд!

Холодный и надменный.

До костей пронизывает.

Зачем так долго и откровенно пялиться на меня? Как будто я зверушка невиданная или прошу пожертвовать мне драгоценное ухо.

И ладно бы только император Анарендил сверлил меня своими фиолетовыми глазищами, так еще и его придворные глаз не отводят. Смеряют, оценивают. Еще бы на весы поставили да под лупой разглядели.

Я вроде протокол не нарушила. Платье на мне хоть и нарядное, но без театральных вышивок, столь любимых эльфами. Русые волосы собраны в строгую прическу, чтобы не подать лишнего повода упрекнуть меня в дерзости. Ведь только эльфам можно хвалиться великолепными шевелюрами. Украшений и косметики нет, за исключением маленькой родинки над губой. Но уж избавляться от нее, лишь бы остроухие не сочли мой внешний вид бесцеремонным, перебор.

— С чего ты взяла, Дея Нирнаэт, — спросил император после задумчивого молчания, — что я, солнечный эльф Анарендил, император могущественной Амайи, генерал сильнейшего войска, дам тебе, смертной дочери мелкого лорда Сигберта Нирнаэта, Дыхание Жизни?

— В знак добрососедских отношений, — ответила я, не забывая покорно склонять голову.

— В знак добрососедских отношений я оказываю вам честь, позволяя жить на одном континенте с нами, — загнул император, все глубже втаптывая меня в грязь.

— Мы очень признательны вам за это, ваше величество. Молимся за ваше здравие каждое утро, — сочинила я. — Но если вы не поделитесь Дыханием Жизни, мою сестру не возьмут замуж. Иного приданого семья жениха не признает.

Губы эльфов тронули презрительные улыбочки. Они обменялись взглядами, как бы говоря, вы только посмотрите, как жалко она выглядит, просто ничтожество.

Император Анарендил медленно поднялся с трона и спустился ко мне по ступенькам помоста. Теперь я смогла четче его разглядеть. Высокий, широкоплечий, невероятно красивый. Черты лица мягкие, но мужественные. Губы чувственные, глаза выразительные. Белоснежные волосы переливались в солнечном свете. А идеальная кожа как будто светилась. На вид и не скажешь, что ему уже сто шестьдесят. Выглядел не старше тридцати. С такими внешними данными грех себя недооценивать. Впрочем, переоценивать тоже не стоит. Характер-то скверный.

Я взглядом обвела его сверкающую корону и богатое одеяние и вновь опустила глаза. Без особого позволения на эльфов лучше долго не таращиться.