Волки

Обернись. Тенью стань. Растворись среди чёрных ветвей.

Поздней осенью эта тропа не для слабой души.

Но согреет не груз на плечах серой шкуры твоей,

А стремительный бег через сумерки. К ней. Поспеши.

Обернись. Что ты видишь там, помнишь? Лишь пепел и боль.

Заалеет по первому снегу цепочка следов…

Ночь укроет тебя – непроглядная вязкая смоль,

Лишь тебе открывая секрет потаённых ходов.

Ты решишь. От решения сердце сожмётся на миг.

Но прожить свою жизнь так как все, не позволила высь…

Разорвёт темноту то ли стон, то ли вой, то ли рык.

Из последних своих человеческих сил – обернись…

Все стихи в книге написаны Юлией Токтаевой

Дакия. Год консульства Луция Цейония и Секста Веттулена, 858-й от основания Города. Поздняя осень

От основания Рима. 106 год н.э.

Могильная плита накрыла Дакию. Солнце еле-еле угадывалось сквозь толщу свинцовых туч, поглотивших вершины гор. Гнетущее безмолвие предзимья нарушал лишь негромкий конский храп да шорох мелких камней под копытами.

Десять всадников двигались по наезженной горной тропе, петлявшей по северным отрогам хребта, что раскинулся меж долинами рек Алута и Марис. Ширина тропы такова, что пара повозок смогла бы разъехаться далеко не в любом её месте. Армия растянулась бы здесь в тонкую уязвимую ленту, но у небольшого конного отряда затруднений не возникло. Почти.

Алута — древнее название реки Олт. Марис — река Муреш (Румыния).

Две недели назад поливали дожди. Ноги людей и лошадей, колеса телег вязли в намытой со склонов жидкой грязи. Потом в воздухе появились снежные мухи, земля подмёрзла, застыла бесформенными буграми, заставлявшими лошадей спотыкаться. Тем не менее, всадники торопились, как могли. Ночь на носу, а до их цели, крепости Апул, стоявшей на берегу Мариса, оставалось ещё около десяти миль.

Римская миля — 1,48 километра.

В воздухе лениво пропархивали снежинки. Стремительно сгущались сумерки. Отряд замедлился, а вскоре, возле преградившей дорогу каменистой осыпи, и вовсе остановился.

— Это что ещё такое? — пробормотал командир, нащупывая рукоять меча.

Всадники осмотрелись.

— Дождями со склона смыло, — сказал один из них, — гляди, мелочь какую нанесло.

Он свесился с конской спины, держась рукой за рог галльского седла, зацепил горсть камешков и протянул командиру.

— Кто бы стал такое таскать, устраивая засаду?