На мгновение мир застыл. А потом взорвался.
Гвардейцы обеих сторон сорвали с плеч винтовки. Барон Сплюшкин
выставил защитное заклятие. Мерзкая улыбка так и не сошла с его
лица.
Димитрий выхватил шпагу и призвал духовного питомца. Огромная
сова появилась из вспышки над его правым плечом и взмыла в воздух,
чтобы миг спустя спикировать. Юлия накрыла меня и своих солдат
куполом, одновременно творя ледяное заклинание.
А я собрал всю силу ядра и всю ярость, чтобы выпустить наружу в
виде огненной волны.
Скорость создания заклятий — одно из главных качеств боевого
мага. В прошлой жизни меня никто не мог превзойти в этом аспекте. В
новой мне еще есть куда расти. Но все-таки я оказался быстрее
врагов.
Стена из пламени, гудя, рванулась вперед. Обогнула защиту
Сплюшкина, заставила сову Димитрия опять взлететь. Врезалась в ряды
его гвардейцев, накрыла с головой и остановилась. Застыла пылающим
валом, в котором погибали беззащитные перед магией солдаты.
Резко пахнуло горящей плотью. Душераздирающие крики наполнили
двор. Вражеские гвардейцы заметались туда-сюда, как живые орущие
факелы. Немногие из них — те, кого успел прикрыть Димитрий — смогли
уцелеть и начали стрелять. Люди Иволгина дали ответный залп, и
криков сразу стало меньше.
— В дом! — воскликнул я.
— Убейте их! Убейте! — орал барон Сплюшкин.
Кажется, он вдруг понял, что против него не простой пацан.
Взмахнул шпагой, и с клинка сорвался светящийся полумесяц. Он
врезался в защиту Юлии и разлетелся на осколки, похожие на
солнечных зайчиков. Юля ударила следом — ледяная глыба чуть не
сбила барона с ног, несмотря на духовный щит, и он был вынужден
уйти в оборону.
Димитрий выпал из огня, кашляя и задыхаясь. Его волосы и одежда
тлели, на лице краснел страшный ожог. Магический кокон, которым он
успел накрыть себя и солдат рядом, долго не продержался.
Гвардейцы Иволгина вбежали в дом, не забыв тело Михаила. Юлия
осталась на крыльце, поддерживая щит и обстреливая Сплюшкина
ледяными снарядами. Сова попыталась атаковать, но я отогнал
магическую птицу струей пламени.
Стена огня погасла — я больше не тратил ману на ее поддержание.
Но трава и тела солдат продолжали гореть, источая дым и мерзкий
запах.
У меня в руке оставалась шпага Иволгина. Отступая к поместью, я
напитал клинок огненной энергией. Тот засветился, раскаленный
докрасна. Уже стоя в дверях, я резко взмахнул оружием. Клинок с
треском раскололся, и горячие осколки металла полетели во
врагов.
