ЧАСТЬ 1. Лотерейный билет
Судьба хитро кидает карты
И каждый раз рубашкою вверх.
Но как тогда нам разобраться,
Где добродетель, а где грех?
ГЛАВА 1. Кларисса считает
«Обед
в той забегаловке – один сирейль, – размышляла Кларисса, собирая гармошкой и
снова распуская ремешок своего достаточно потрепанного жизнью ридикюля. – Нет,
на целый обед денег уже не хватает. Придется обойтись булочкой и молоком. Это
мне станет в тридцать ниоклей. В кошельке остался всего один штильс и один
рейм. Штильс придется отдать хозяину, которому я задолжала за несколько дней.
Он и так грозился выгнать из номера, если я еще раз просрочу с оплатой. Еще бы
– номера никогда не пустуют, тем более дешевые. Столица, как ни крути…» – тут Кларисса
вздохнула и начала накручивать ремешок вокруг руки.
Вайтбург,
столица Соларии, куда Кларисса прибыла в мае, поразила ее с первого взгляда.
Золотые шпили, вокруг которых серебряными искорками в свете солнца кружились
стаи голубей. Вытянутые вверх дома, которые были притиснуты так близко друг к
другу, что хозяин одного дома с балкона мог здороваться за руку со своим
соседом. Многочисленные парки, где огромные липы, платаны и лиственницы широко
раскидывали свои зеленые крылья, пытаясь вырваться из ажурного кольца чугунных
оград. Белые лебеди, плавающие в прудах, окаймленных пламенно-красными,
изысканно-розовыми, солнечно-желтыми и капризно-лиловыми тюльпанами. И,
конечно, королевский дворец – целая каменная симфония с взмывающими сопрано
острых вимпергов, басовитыми нотами арок и кокетливым полушепотом кудрявых
капителей. Все это заставляло Клариссу буквально парить от восхищения.
Но
потом произошло падение с голубых небес на мощенную булыжником землю.
–
Итого, останется один рейм, – продолжила свой мысленный подсчет Кларисса. – Это
на пять обедов, если есть только один раз в день. Но что толку, если меня
выгонят из номера? Что делать? Продать что-нибудь? Максимум, на сколько потянут
мои безделушки на блошином рынке, – это на пару штильсов. Значит, можно будет
остаться в номере еще на несколько дней. И питаться булочками с молоком. Так
скоро начнешь мычать и колоситься».
Кларисса
сардонически улыбнулась и поджала бескровные губы. Ее серые глаза с пушистыми
светлыми ресницами в сотый раз прошлись по знакомым до боли трещинам в
штукатурке. Вдоль стены коридора бюро по найму в ряд на стульях смиренно сидели
девушки.