Сила переполняла его, погрузив в
состояние нирваны. Ее было столько, что казалось, будто движением
мизинца можно свернуть горы. Да какие там горы... целые
миры!
И это была совсем не та обманчивая
энергия Хаоса, что в любой момент норовит пожрать адепта, стоит
потерять контроль. Нет, эта сила была покорной и отзывчивой. Только
пожелай что-нибудь, и она сама найдет пути и достигнет цели. Сила,
что обладала своим разумом. Хотелось укрыться ею, словно пуховым
одеялом, и наслаждаться могуществом вечно...
Игнат открыл глаза и встряхнул
головой, желая выбросить из нее липкие, как патока, образы.
Кажется, еще немного, и он бы навсегда уснул в их приторной
благости.
Он был прав, что не торопился с
поглощением воспоминаний, полученных от убитого одержимого жреца.
Информация, таящаяся в нем, несла в себе ловушку. Благо, после
рывка в развитии этого было слишком мало, чтобы нанести
вред.
— Ну и дрянь, — произнес он,
поморщившись.
Кажется, звук собственного голоса
немного помог прийти в себя. Наваждение потихоньку покидало разум,
возвращая способность мыслить. Игнат сконцентрировался, собирая
полученные крохи знаний, пока воспоминания были свежи.
Ранее он представлял себе богов лишь
как суперсильных монстров. Позже, набивая шишки, начал понимать,
что заблуждался. Боги были в иной плоскости бытия. Просмотренные
только что воспоминания лишь доказали это.
Обладая опытом в работе с фрагментами
памяти, Игнат сразу отсеял все ненужное. Наиболее ценным оказался
момент, когда фанатик получил энергию от своего покровителя. Игнат
сразу ощутил, насколько это отличается от его работы с
Хаосом.
Энергия бога не требовала обуздания и
труда, выполняя желания сама. Это было сродни настоящему чуду. Жрец
бога не думал над сложным путем достижения цели. Он лишь желал, а
энергия выполняла, будто сама обладала разумом.
— Почему будто, — произнес Игнат. —
Она и была разумной. Возможно, бог — это и есть сама
энергия.
Эта догадка многое объясняла.
Например, как одержимый страж умудрился передать слова бога, будучи
запертым в Кошмаре. Это говорил не сам Абалим, а его частица,
несущая в себе мысли и желания источника.
Становились понятны и «игры» богов с
верующими. Не имея физического носителя, бог, скорее всего,
испытывал сложности с воплощением в реальном мире. Зато используя
верующих как сосуды, действовать ему было куда проще. А учитывая
разумность каждой крохи энергии, божество становилось по-настоящему
вездесущим.
