Когда ты печёшь зимний хлеб из улыбок и ягод,
То волосы пахнут твои иван-чаем и льном.
Январского хлеба хватает без малого на год.
И мне остаётся всего лишь сходить за вином.
Не долог на самом-то деле заснеженный вечер —
Он мчит что есть духу, да так, что не счесть до пяти.
Но помнишь, при свете свечи Том шептал Бекки Тэтчер:
Не надо, не плачь… Всё у нас впереди…
Кофейные тучи так близко, что некуда ниже,
И тают в руках зеркала; отраженья – к реке…
С поклажею света ты к звёздам уходишь на лыжах,
А мне остаётся идти за тобой налегке.
Февральские бури несут колесницу Борея,
Но ветры не вечны – их сменят цветные дожди.
Ты помнишь, шептала Ассоль сероглазому Грею:
Ничто не напрасно, и всё – впереди…
Румяное солнце распахнуто в марте до края.
Грачи вдоль по радугам торят тропу за тропой.
Ты варишь на кухне душистое золото мая,
А мне остаётся смириться с твоей ворожбой.
Капель по карнизам развесила звонкие нити.
Взлетели метели и скрылись вдали – не найти…
И, знаешь, не зря Лось шептал в небеса – Аэлите:
Я буду с тобой… Всё у нас впереди!
Отраженья твои я ловлю на дожде заоконном.
От конца февраля не дождаться сиянья небес.
Мы всегда обходились без правил и прочих законов.
Но теперь ты – за мглой. Остаётся писать смс:
Здравствуй, милая Фрези. Позволь на тебя наглядеться.
Я достал для тебя виноград и немного шабли.
Ты же знаешь сама: жизнь – не более чем интермеццо.
Приходи поскорей. Приходи, не касаясь земли.
Над заливом туман. Корабли отдыхают на рейде.
Капитаны дымят беззаботно сырым табаком.
Мы так долго не знали о Юнге и даже о Фрейде.
Впрочем, сколь не узнай, всё одно, помирать дураком.
Здравствуй, милая Фрези, – шепчу я почти что безмолвно, —
Ты, наверное, там, где в просторах – зелёные льды.
Тучи лижут луну. Под тобою – бегущие волны.
Ты гуляешь по ним, лишь немного касаясь воды.
Уповая на свет, мы ступаем в тени безоглядно.
Откровенно сказать, выбор света во тьме невелик.
Догорает свеча. В хрустале ждёт тебя виноград, но…
Ты сейчас вдалеке, где закат к океану приник.
Здравствуй, милая Фрези… Я вновь не дождался ответа…
Наши письма с тобой, как обрывки несыгранных пьес.
Ты, конечно, придёшь, но сегодня ты всё ещё где-то
