Скелеты в шкафу экономки

ГЛАВА 1

На площадке третьего этажа Эмма остановилась. Еще один длинный день прошел, и она может позволить себе отдых. Тупая, медлительная боль обычно охватывала ее усталые ноги около восьми, с точностью тщательно изготовленных часов отмеряя наступление вечера.
- Старею, - пробормотала Эмма, прерывисто вздыхая, - Кажется, мне не одолеть этот последний пролет. Жаль, что комната экономки так высоко… А ведь мисс Брискотт забиралась сюда каждый день, когда ей было уже за семьдесят! Мне же всего лишь двадцать девять, но по вечерам я чувствую себя старой развалиной под стать нашему садовнику…
Несколько мгновений она собиралась с силами, после чего все же взошла на четвертый этаж, где были расположены комнаты экономки, дворецкого и кухарки. Горничным и лакеям приходилось подниматься еще выше, в мансарду, и Эмме оставалось только каждый день напоминать себе, что она занимает привилегированное положение, и ей грешно жаловаться на судьбу.
Небольшая уютная спальня была обставлена еще во времена предшественницы Эммы, мисс Брискотт. За четыре года, что Эмма провела в доме Ричмондов, в комнате появилось лишь бюро, перенесенное сюда из небольшого кабинета, где миссис Ричмонд обычно писала письма. Супруг подарил ей новое, более изящное бюро на тонких ножках, с накладными серебряными гирляндами из виноградных листьев на каждом из двенадцати ящичков, и миссис Ричмонд, пришедшая в восторг от подарка, немедленно предложила экономке, миссис Верней, забрать старое бюро.
Эмма сразу полюбила этот предмет мебели, сидя за ним она проводила намного больше времени, чем перед высоким зеркалом в раме из красного дерева, которое горничная, завершающая туалет леди, могла наклонять под нужным углом. Эмма сомневалась, что мисс Брискотт была склонна к кокетству, но каждый раз невольно улыбалась, представляя, как пожилая экономка оправляет перед роскошным зеркалом свою пелерину из тонкого полотна. Зеркало имело серьезный изъян – в нижней его части стекло пересекала безобразная трещина, иначе подобная вещь ни за что бы не оказалась в комнате прислуги.
Так или иначе, Эмма смотрела в зеркало лишь по утрам, когда тщательно поправляла чепчик, скрывая под ним густые пепельные волосы. А ведь были времена, когда она целые часы просиживала перед венецианским зеркалом в позолоченной оправе, украшенным фигурками купидонов… Как же давно это было – так ей казалось теперь.