После грозы взбаламученный песок еще не успел осесть, и вода была мутноватой. Поэтому Коллей шел мелкими шажками, волоча ноги по дну - не хватало еще напороться на ерша! - и, зайдя в море выше колена, прыжком обрушился вперед, в воду: дальше уже можно плыть!
Почувствовал, как что-то сильно ударило в бедро, и даже не успел удивиться, потому что пришла боль. Нет, не так – {[БОЛЬ]}! В бедро словно воткнули раскаленный железный штырь; он хотел закричать, но из горла вырвался лишь слабый хрип, а тело закорчилось в неудержимых судорогах.
"Морская змея!" - мелькнуло в голове; последним отчаянным усилием Коллей рванулся к берегу и, каким-то образом перевернувшись на спину, увидел небо - голубое... голубое...
***
Первым чувством, когда он очнулся, было удивление: я - жив?! Небо - лиловатое, и слышно попискивание птериков и шум волн, и боль в бедре... но это же невозможно!
Коллей знал, что от яда морской змеи антидота нет - сначала укушенный корчится в судорогах, затем наступает паралич, кома и, увы - неминуемая смерть. Пять-семь дней - и все, не поможет даже реанимокамера!
Но он-то жив! И даже не в коме! Коллей попытался повернуть голову - не вышло; ноги... нет, ног он не чувствовал; руки, пальцы... нет, бесполезно! Единственное, что получилось - это закрыть глаза и снова их открыть.
- Ко лео! - писк птериков заглушил знакомый голос - тонкий, отчаянный. В поле зрения появилась Элои, рухнула на колени, вцепившись ему в плечи. - Ко лео! О-о калэм! Дом, дом!
Он хотел сказать, что слышит ее, но из горла выдавился лишь слабый звук, похожий на скулеж. Тем не менее, девушку это явно обрадовало - приподняв его голову, она повторила:
- Дом!
Теперь в поле зрения Коллея попала авиетка - оказывается, он лежал на поляне перед ней.
- О-о калэм! Дом! Ко лео! - Элои встряхнула его за плечи. - О-о калэм!
Подсунула что-то ему под голову, так чтобы он мог видеть авиетку, и вскочила. Только теперь Коллей заметил, что на ней нет привычной туники - вместо этого некое подобие бикини из все той же тапы: набедренная повязка и полоса, намотанная вокруг тела и прикрывавшая грудь. И неизменный широкий, в полторы ладони, пояс из чего-то вроде золотистой кожи.
Подбежав к авиетке, девушка запрыгнула на лесенку и принялась неистово дергать дверь, порой оборачиваясь и повторяя:
