Я проснулась от стука в окно и хотела закричать, чтобы убирались
к лешему, но сдержалась, потому что была рада вырваться из мерзкого
сна. Слишком реальным он показался, постель подо мной промокла,
непослушные вьющиеся волосы свалялись от метаний по лежанке и
совсем запутались. Неизвестный «дятел» оказал мне услугу: не
покидало чувство, что, продолжи я спать, случилось бы что-то очень
плохое.
Сны мне снились редко, почти никогда. В детстве я считала, что
со мной что-то не в порядке, но потом наслушалась жалоб подружек и
решила, что так даже лучше. Сны не предвещали ничего хорошего,
последний раз мне привиделся умирающий брат, страшный, совсем на
себя не похожий, а утром я узнала, что он слег с неизвестной
болезнью, симптомы которой давно скрывал. Теперь же, стоило чему-то
присниться — и я не торопилась вставать с кровати, подолгу
всматривалась в потолок, пока не испарятся остатки грез, а мозг
окончательно их не забудет. Я не верила в предсказания, просто не
хотела, чтобы плохие предчувствия преследовали меня весь следующий
день, а то и недельку, знала, что буду выискивать их во всем, что
случится.
Стук повторялся снова и снова.
Я спрыгнула с лежанки, ойкнув, когда босые подошвы коснулись
холодного пола, схватила гребенку и подбежала к окну. Густые
вьющиеся волосы плохо поддавались расчесыванию, тем более если
заниматься им на ходу и не смотреть, за что зацепилась. Я часто
слышала, что такими волосами стоило бы гордиться, но не видела в
этом своей заслуги: что выросло, то и выросло. Иногда я мечтала о
том, как отправлюсь на поиски приключений, и тогда обязательно
постригусь под мальчишку. У нас это считалось жутко
неприличным.
Внизу под окном спиной, вернее, макушкой ко мне стояла соседка,
тетушка лет пятидесяти от роду, которая считала своим долгом за
мной приглядывать. В родстве мы не состояли, так уж получилось, что
она подобрала нас с братом с улицы, когда мы, маленькие и глупые,
остались наедине с большим и пугающим миром. Теперь, много лет
спустя, приглядывание заключалось в том, что тетушка скармливала
мне лишние пирожки, которые вчера не осилили пятеро ее отпрысков,
но я не жаловалась. Готовить ненавидела, а попросить было некого.
Родителей я не помнила, брат прошлым летом женился, отстроил новый
дом для своей благоверной (чтоб у нее вся еда поутру скисла!) и
съехал, едва мне исполнилось восемнадцать. Новоиспеченная супруга
не желала ждать ни денечка дольше. Мне же достался маленький
пристрой к тетушкиному дому, в котором мы выросли. Я знала, что
рано или поздно та потребует его освободить, но до замужества я
могла спокойно ютиться в нем.
