Познакомились они еще детьми.
Леве было четырнадцать, а Иринке семь лет.
Вот как они встретились.
– Дарья Михайловна! – спросил однажды Лева у своей учительницы гимнастики. – У вас сколько детей?
– Да всего одна только Иринка; стойте прямо, Левочка!
– Только одна, а сколько ей?
– В прошлом месяце семь минуло, да будет вам болтать-то, смотрите, опять левое плечо опустили, возьмите палку!
– А хорошая она у вас, Иринка? – немного погодя спросил Лева.
– О своих трудно судить; кажется, хорошая, мы ее все Черным Жуком называем!
– Черным Жуком, как странно, почему же Черным Жуком?
– Полезайте на лестницу, Левочка, потом поговорим.
Мальчик взобрался на лестницу, но, очевидно, сегодня он не был расположен заниматься гимнастикой.
– А что, Черный Жук тоже делает гимнастику?
– Тоже делает.
– А Иринка послушная?
– О да, очень послушная и, главное, на редкость правдивый, открытый ребенок!
Дарья Михайловна долго крепилась, стараясь оставаться сдержанной во время урока, но, по-видимому, Лева задел ее чувствительную струнку, и кончилось тем, что она увлеклась-таки расспросами мальчика и начала подробно описывать свою Иринку; а Лева, совсем не по правилам, свесился с лестницы одним боком и теперь с большим интересом, внимательно слушал ее.
– Недавно, знаете, просто смех с девчонкой! – говорила Дарья Михайловна. – Одна знакомая дама жаловалась при ней на свою дочь, что та потихоньку какую-то книгу прочла; Иринка была ужасно возмущена; степенно так сложила ручки, лицо серьезное, и покачивает эдак головкой: «Какая же, мама, она нечестная, какая нечестная!» И говорит так это важно, знаете, мы даже все удивились.
– Нечестная, нечестная! – повторил несколько раз в раздумье Лева. Мальчик был сам чрезвычайно правдив, и этот маленький рассказ про Иринку очень заинтересовал его.
– Приведите ее когда-нибудь к нам, Дарья Михайловна!
– Хорошо, когда-нибудь приведу, да только что она будет делать, ведь у вас маленьких в доме нет.
– Я сам займусь с нею, мою коллекцию бабочек покажу, непременно приведите!..
С тех пор Лева постоянно расспрашивал про Иринку, и каждый раз, когда Дарья Михайловна приходила на урок гимнастики, он прежде всего осведомлялся:
– Как Черный Жук поживает? – И затем посылал ей то коробочку, то какую-нибудь картинку, а то и просто пару леденцов, бережно завернутых в бумажку.
