© Валерий Казаков, 2017
ISBN 978-5-4485-8925-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Я отражаюсь в твоих глазах,
ты – в моих, если очень близко.
Свечи светятся в образах,
словно в заводи серебристой.
Липы тонут среди болот,
реки тучи уносят к морю.
Только в сердце – наоборот —
болью скажется всё, что скрою.
Только мысли, которым нет
места малого на странице,
никому не дадут ответ,
что в душе у меня творится.
Отражения наготы
тайн, сроднившихся как семья.
Тайна главная – это ты.
Отражение – это я.
Этот мир нереален, он только тень,
что вплетает себя в орнамент
тихой жизни на час иль день,
или просто – на память.
Тени движутся, но, увы – не живут,
путь их призрачный незаметен.
Тени копятся, тени чего-то ждут,
ни следов от них, ни отметин.
Тени видно, пока темны,
но в неясном полночном свете
тени твердо убеждены,
что они властители на планете.
Что они и во тьме, как в глазу слеза —
средоточье смысла на чувственной грани.
Но пугает их среди ночи гроза
вспышкой света, которая ранит.
***
Среди теней и отражений
живем, размеренно дыша,
но к свету просится душа,
в просторы снежных отложений.
Где ель на паперти холма
у тучи просит подаянья,
и где пространство без названья
сведет художника с ума
своим простором серебристым
на фоне леса и реки,
сияньем призрачным и мглистым,
тропой звериной в две строки.
И холодом, который сед
от трубной музыки метелей.
Здесь солнце светит две недели,
а пасмурно – десятки лет.
Здесь снег не тает на ресницах,
лежит на ветках и домах,
и не понятно, что творится
в людских умах.
Мир, что лишен очертаний обычных,
где всё размыто, туманно и смутно,
где неизменно зелёное утро
прячется в джунглях, для нас непривычных.
Где облака, как гигантские щуки,
тихо плывут, шевеля плавниками,
и невозможно простыми словами
всё объяснить от любви до разлуки.
Где нет цветов ярче белых кувшинок,
что протянули зелёные нити,
и никаких не бывает событий,
кроме разлуки из двух половинок.
Где стрелолист распускается ночью
между водой и белесым туманом,
и среди трав можно видеть воочию
то, чем украшено дно океанов.
Где у русалок рождаются дети
Розовощекие, словно амуры,
где песнопения без партитуры
с тихим журчаньем проходят сквозь сети
времени, что ускользает бесследно,
и лишь тоска проживает оседло.
Там невозможно прожить без сомнений,
что дополняют подводные планы,
