Поцелуй Джинни отдавал горечью. В первый момент Гарри подумал,
что это горечь утраты — ведь столько детей погибло. Они все равно
были детьми, хоть и считали себя взрослыми. Вдруг захотелось
простого человеческого тепла, как хотелось и в в детстве — чтобы
обняли, погладили, чтобы родной голос произнес теплое слово, вот
только не было у Гарри Поттера родных. Никогда не было. Только
всеобъемлющее чувство вины.
Поэтому поцелуй отдавал горечью. Последний Поттер ходил,
разговаривал, улыбался, но будто умер где-то внутри. Жизнь как-то
внезапно потеряла смысл — Волдеморта больше не было, а он… Когда-то
давно Гарри считал, что нужен Гермионе, но сейчас, видя счастливое
лицо той, что еще в палатке, совсем недавно и так давно, хотела
остаться с ним, юноша просто не мог оставаться среди этих людей.
Хотелось уехать далеко-далеко… или умереть.
Больше всего хотелось умереть, ведь смысла жить просто не было.
Не было любви, способной подарить этот смысл, не было врага, не
было друзей. Рону и Гермионе было хорошо вдвоем, а улыбки Джинни
казались фальшивыми. Сейчас Гарри смотрел на окружающих и просто не
чувствовал себя больше нужным. Лишь помехой. Мавр сделал свое
дело…
Попадись ему сейчас понимающий человек, согрей этого подростка,
все могло бы быть иначе. Да если бы он мог хотя бы поверить Джинни
— все было бы иначе. Но перед глазами сияла счастливая улыбка
Гермионы, которой он был не нужен. А она… Гарри не понимал, что
такое «любовь», поэтому не решился бороться — ведь она счастлива.
Он ушел, заперевшись в доме Блэков, что так и не стал его домом. И
даже портрет Вальбурги молчал.
— Молодому господину нужно выпить это, — протянул фиал Кричер.
Гарри, ничего не спрашивая, выпил. Через минуту его согнуло в три
погибели.
Лихорадило парня три дня, лишь на четвертый он смог подняться,
поняв, что по какой-то причине выжил. Но вот теперь память Гарри
выглядела совсем другой. Он вспоминал происходившее с ним и… тихо
плакал. Оказалось, что стирали память ему бесчисленное количество
раз. Бесчисленное количество раз юношу заставляли забывать теплые
слова Гермионы, предательство рыжих. Всех рыжих. Ведь в «Норе»
Гарри слышал очень многое.
День проходил за днем, Гарри проводил эти дни в раздумьях. Он
оценивал свою жизнь, все больше понимая, что изначально был
игрушкой. Глядя в окно, юноша видел улыбающихся детей, у которых
была семья. А у него не было, как оказалось, совсем ничего. Крутя в
руке палочку, Гарри осознавал бессмысленность своего существования.
И, казалось, лишь шаг отделяет его от конца.
