То, что при леди Катарине был волшебник, они и так знали.
Догадывались как минимум. Вдовствующая герцогиня, не успевшая стать
вдовствующей королевой, могла себе позволить преданного и
талантливого консультанта. Кондор подключил все свои связи, чтобы
выяснить, кто это был, даже писал дядюшке — тот, конечно же,
ответил: на четырех листах, язвительно, с перечислением всего, что
происходило в его доме с того момента, как лорд Парсиваль навестил
его в последний раз. Нужного имени или даже намека на это имя там
не было. Мастер Гилберт дель Эйве, выбравший сияние светской Альбы,
а не пограничные сумерки Галендора, не знал того, кто был нанят
леди Катариной.
Но кое-что это все-таки давало.
Значит, этот волшебник не принадлежал светскому кругу Альбы, не
был выпускником Галендорской Академии или учеником кого-то
известного Гилберту. Он мог быть чужеземцем, а также, с равной
вероятностью, он мог быть совсем молод или быть не человеком.
Кондор предположил, что ему, кем бы он ни оказался в итоге,
понадобился бы могущественный покровитель в Альбе, кто-то, кто
открыл бы чародею дверь дома герцогини.
И в таком случае у этого кого-то есть свой интерес, а значит, на
месте леди Катарины, Кондор волшебнику доверял бы с большими
оговорками. Потому что не был бы до конца уверен, кому тот служит и
в чьих интересах действует.
Не получив от дяди внятного ответа, Кондор просто шагнул в
неизвестность и сделал то, что мог сделать здесь и сейчас. Он не
обладал талантом Блэкторна брать след и идти по нему, как охотничий
пес, но умел наблюдать, внимательно слушать и делать выводы. И как
бы ни прятался волшебник леди Катарины за спиной своих хозяев, его
выдавала тень, отражение или тающая дымка чар, за которую тоже
можно было зацепиться — и потянуть, как за ниточку.
Лорд Дамиан был молод и появился в Альбе не так давно. Был ли он
чистокровным человеком, Кондор не знал: слугу леди Катарины
окружало слишком много волшебных плетений, чтобы ответить, не
пробегал ли у него в прадедах сид или кто-то еще. Впрочем, окажись
он на четверть фейри, это имело бы куда меньшее значение и
доставляло бы куда меньше проблем, чем то, что лорд Дамиан
пользовался покровительством герцога Вортигерна.
Этот игрок усложнял партию настолько, что Кондор почувствовал
себя олухом, стоящим с повязкой на глазах посреди зимнего сада.
