Голубев сидел в рубке один – насколько это было возможно на
корабле, где рубка отделялась от прочих помещений лишь тонкой
ширмой, изображавшей дверь. В щелку за ним наблюдали встревоженные
глаза Джи Мин. Или Мин Джи – Евгений вдруг поймал себя на мысли,
что по возвращении ему первым делом захочется поймать того, кто
выбирал для рейса именно этих девушек и настучать шутнику по башке
чем-то тяжелым и корявым. Но – повезло этому неизвестному шутнику,
а вот ему, капитану Голубеву, не очень. Хотя это еще как
сказать…
Он снова поглядел в иллюминатор, за которым стремительно
пролетали облака. В очередной раз в голове всплыла тоскливая
мысль:
– Ну почему именно я?
Но пискнувший компьютер намекнул, что расчет – наконец-то, после
введения последних данных наблюдений, обещавший выдать достоверный
результат – закончен. И капитан с опаской перевел взгляд на экран,
где программа в трехмерном изображении нарисовала полученные
результаты.
Вполне, кстати, ожидаемые – но все равно Евгению при взгляде на
них остро захотелось завыть и побиться головой о стену. Вот только
стены в рубке были полностью закрыты приборами, а выть капитану по
должности было не положено, поэтому он, ткнув пальцем в транспарант
«общее оповещение», произнес очень ровным и спокойным голосом:
– У нас есть две новости, и начну с хорошей: мы не утонем.
«По окончании учебного заведения выпускник обязуется отработать
три года на предприятии по выбору института либо оплатить стоимость
учебы с учетом процентов по целевому кредиту». Это строчку в
контракте на обучение Женька вспоминал чуть ли не каждое утро,
открывая дверь в лабораторию. В красивую светлую лабораторию
старинного института, расположенного во вполне приличном
подмосковном городишке – вот только и в лаборатории, да, пожалуй, и
в самом институте делать было абсолютно нечего. Институт не закрыли
много лет назад по каким-то более ностальгическим, чем политическим
причинам, и государство все еще выделяло ему мелкую копеечку.
Скорее по инерции, чем в ожидании каких-либо результатов, но все же
выделяло.
Женьке работа в институте не нравилась даже не из-за грошовой
зарплаты – на жизнь хватает, и ладно, тем более что шансов
выплатить «затраты на обучение» даже и без учета «процентов по»
всяко не было. Сын и внук инженеров, он радовался самой возможности
получить инженерное образование, а три года – они все равно
пролетят почти незаметно. Да и опыт какой-никакой на работе
получишь, а люди «с опытом работы» на рынке ценятся гораздо выше
новичков. Но вот интересной эту работу назвать было нельзя в
принципе: невозможно хоть как-то охарактеризовать то, чего нет. То
есть тема-то у лаборатории была, и по ней каждый квартал писался
отчет для дирекции, а раз в год – вообще в отраслевое министерство.
Но у Женьки создавалось ощущение, что всем эти отчеты неинтересны
настолько, что даже титульную страницу никто не читает. По крайней
мере Кира его наверняка не читала, иначе не отправила бы
выполненный тогда еще «стажером» документ, никоим образом его не
прокомментировав.
