* * *
– Антон, ты какой торт хочешь? Ну хотя бы примерно…
– Жених? – ухмыльнувшись, поинтересовался мужчина, до этого полчаса увлеченно рассказывавший про тонкий лимонно-миндальний бисквит по рецепту мсье Ленотра – или для вашего случая лучше подойдет песочное сабле под белым шоколадом? И клубничный мусс – вы любите клубнику? вы должны любить клубнику! или добавим терпкой черной смородины! ах, какой мусс, просто воздушная пена! И, конечно, итальянская меренга, и крем муслин – вкус чистой нежности… А взбитые сливки с ванилью? чуть семян из стручка настоящей бурбонской ванили – и вы в раю. Кусочки пряного апельсинового мармелада. Я сам делаю, а потом смотрю сквозь пластинку на мир в самый серый ноябрьский день. А что же сверху? Зеркальную глазурь с цветами из сахарной помадки? Шоколадные кружева?
Мужчина – как же его зовут? он ведь сказал при встрече – был похож на былинного русского богатыря – Никифор? Николай? – и его проще было бы представить размахивающим мечом или идущим за плугом, нежели с кондитерским шприцем. Он говорил громко и сочно, заполняя воображаемыми ингредиентами все кафе. Дребезжали чашки и блюдца, звякали ложки, желейно дрожали пирожные, выставленные в витрине.
Вера ждала ответа, представляя, что Антон сейчас сидит за столом в своем кабинете, плечом прижимая к уху трубку. Справа от него стоит Валя и выкладывает перед ним один за другим листы, требующие его визирования. Он не любит сладкого, пьет кофе без сахара, для поддержания правильной работы сердца каждый день съедает горсть орехов и несколько кусочков кураги. И квадратик черного-черного шоколада, после которого во рту становилось сухо. Каким должен быть их свадебный торт?
– Вера, обычный. Какой-нибудь. Не важно. Неужели сложно самой решить? Главное – без финтифлюшек.
Ответил раздраженно, еле пропуская слова сквозь сжатые губы. И нажал на отбой.
– Что решили?
Вера пожала плечами.
– А вы сами что любите?
– Не знаю.
Раз в неделю мама покупала сникерс, и они резали его на тонкие ломтики и ели долго-долго, запивая чаем. Потом, когда Вера стала хорошо зарабатывать, она баловала маму дорогим бельгийским шоколадом, которому мама радовалась так же, как и соевым батончикам в бумажной красно-желтой обертке.
Мужчина – как-то на Н начинается? и почему она не запомнила? наверное, потому что растерялась, когда он вышел из кухни в зал, сразу ставший тесным, – рассматривал Веру. И она смутилась, одернула блузку, по-ученически заложила за ухо прядь волос. Перешла на официально-деловой тон: