– Волонтёр Нахимов-первый, доложите направление ветра!
Павел вытянулся в струнку перед старшим. На него, усмехаясь, глядел крепкий пятнадцатилетний гардемарин[1] Карташов. У гардемарина это уже второе учебное плавание в море, а тринадцатилетний Павел ещё даже не кадет. Прошение о зачислении в Морской кадетский корпус они с братом подавали два года назад, но тогда свободных мест не оказалось. Зато этим летом выпала удача. Их обоих, Павла и Ивана, взяли волонтёрами-добровольцами в плавание на учебном бриге «Симеон и Анна». Здесь братьев звали Нахимов-первый и Нахимов-второй.
– Ветер восточный… юго-восточный, – робея, ответил Павел. – Слабый…
Гардемарин скривил губы, ухватил его двумя пальцами за нос и передразнил:
– «Юго-восточный… слабый». Запомни, Нахимов, если хочешь быть моряком: этот ветер называется зюйд-ост. – Карташов потянул нос Павла ввысь, показал на самые верхние, малые паруса: – Брамсельный ветерок. Брамсели натягивает, а остальные паруса хлопают. Уяснил, Нахимов?
– Уяснил, – прогудел Павел и, вывернувшись из захвата, потёр нос.
– Как называется эта снасть? – продолжал экзаменовать его гардемарин. Он кивнул на канаты, которыми удерживались мачты. Поперечные тросы, скреплявшие канаты, придавали им вид верёвочных лесенок.
– Ванты, – уверенно ответил Павел.
– А эта…
Внезапно экзамен был прерван громкой командой:
– Зарифить марсели!
Матросы и гардемарины бросились к вантам всех трёх мачт, ловко стали взбираться наверх. А замешкавшего экзаменатора настиг недовольный оклик вахтенного офицера:
– Вам, гардемарин Карташов, особое приглашение требуется?
Волонтёров к работе на мачтах и реях пока не допускали. Вместе с кадетами они лишь учились понимать морской язык и команды, вязать узлы, крепить снасти, наблюдали за действием ветра на паруса при разном их положении. Павел смотрел, как быстро, сноровисто матросы и гардемарины подвязывают нижние паруса – марсели. Они передвигались вдоль реев на тросах, будто акробаты. Павла потянуло туда, к ним.
Он взялся за вантовые канаты и начал осторожно карабкаться вверх по зыбким ступенькам. Сперва это совсем не страшно, палуба ещё близко. Но вот он миновал марсовую площадку на мачте и полез дальше. Тут уже дух захватывает, и сердце отчаянно стучит. Хочется назад, на палубу, но Павел упрямо поднимался всё выше и выше – к брамсельным парусам. Корабль внизу казался совсем маленьким, сорвёшься – и полетишь прямо в морскую пучину.