Оно впилось в плоть, методично откусывая по куску. Человек, лежа
на земле, кричал и бил кулаком по зеленой хитиновой спине своего
палача. Пытался отодвинуть руками его морду от себя. Все
безуспешно. Стиснув зубы, человек запрокинул голову. Бурчал что‑то
невнятное, вцепившись руками в свои волосы. Потом попытался
перевернуться со спины на бок, но правая нога была зажата лапами
насекомого. Приподнял голову и увидел, что нога выше колена уже
объедена до кости. Сквозь туман в сознании он понимал, что эти
стеклянные глазки, не выражающие ничего: ни злобы, ни жалости, ни
радости от успешной охоты – последнее, что он увидит в своей
жизни.
Эти существа не могут сострадать, не могут переживать,
волноваться, грустить или испытывать счастье. Они не понимают боли
и страха. Сначала убить, а потом есть убитое – бессмысленно с
практической точки зрения бесчувственного создания. Пустая трата
времени и энергии. Он хочет есть, и он ест. Сразу, как только
схватит. Кусок за куском отделяя плоть от кости.
Валентин вскочил с постели. Стоял на полу и смотрел на свою
ногу. Одышка. Сердце бешено колотилось.
«Целая, – подумал он, – целая… как же реалистично. Кажется, я
даже боль чувствовал».
Он провел рукой по мокрому от пота лицу. Сгибал и разгибал
онемевшие пальцы рук. Чувствовал покалывание в конечностях. Постоял
еще несколько секунд, глядя на вращающийся вентилятор на потолке,
вспоминая только что увиденный сон. Что‑то промелькнуло сбоку. Он
резко повернулся и уставился в угол комнаты. Всматривался в темный
непонятный силуэт.
«Показалось, что ли? – напрягся Валентин. – Нервы расшатались,
мерещатся уже движения всякие».
Подошел к выключателю на стене и сделал свет чуть ярче. В углу
лежал рюкзак сына. Валентин перевел взгляд на часы. Те показывали
шесть.
«Можно и будильник не ставить, – усмехнулся он, – внутренние
часы сами знают, когда запустить кошмар в моем сознании. Во всем
надо искать положительные стороны. Ладно, пора собираться».
* * *
Охотник Петр, подняв руку, дал понять отряду из тридцати
человек, идущему за ним, что надо остановиться. Сдвинув брови, он
уставился в карту. Валентин смотрел на капельку пота, свисающую с
носа Петра.
«Наверное, неприятно с бородой ходить в такую духоту, – думал
Валентин, разглядывая красное от жары лицо охотника, – градусов
сорок сегодня».
