Лифт с размеренным гулом проскользил вниз. Двери плавно разъехались, и в кабину проник бледный неоновый свет.
Кармен заторопилась по пустынному подземному гаражу. Как же она ненавидела этот серый бетон и стерильный свет! Каждый раз, когда ее ночная смена заканчивалась в пять утра в понедельник, на минус втором этаже царила тягостная тишина. Автомобили напоминали затаившихся в тени колонн существ – виднелись только капоты. Вокруг ни души. Иногда в подвале Института патологической анатомии Венского университета околачивались разные психопаты. Она задавалась вопросом, станут ли они нападать на сорокасемилетнюю женщину. Увеличивается или уменьшается с возрастом вероятность того, что ее не тронут?
Кармен озябла в своей белой униформе медсестры, пока шла к машине. Парковочное место U2-P58. Уже три года один и тот же номер. И так еле мерцающая лампа в этом углу окончательно перегорела, а камеру видеонаблюдения снова загораживал мешок с мусором, оставшимся после ремонта. Все отделочные работы обещали завершить к прошлому Рождеству – а сейчас почти конец марта. У больницы что, закончились субсидии?
Кармен дошла до своего «фольксвагена-гольфа» и нажала на кнопку центральной блокировки замка. Фары два раза мигнули желтым светом. В этот момент краем глаза она заметила какую-то высокую тень. Из-за колонны неожиданно выскочил парень. Не успела Кармен обернуться и поднять руку в оборонительном жесте, как почувствовала резкий укол сзади в шею.
Когда Кармен открыла глаза, вокруг было темно. Она находилась не в своей спальне, и даже не у себя в квартире. Не хватало тиканья часов, запаха свежего постельного белья и красного мигающего огонька видеорекордера. Вместо этого пахло сыростью, деревом и цементом.
Строительная площадка?
Инстинктивно Кармен понимала, что не лежит, а стоит. Откуда? Она понятия не имела. Может, потому, что слеза скатилась по щеке вниз. Ей захотелось машинально вытереть лицо, но руки, тяжелые как свинец, остались неподвижными. Кармен охватила паника.
Что со мной произошло?
Она хотела пошевелиться, повернуть голову, но тело, казалось, окаменело. Ноги не слушались. Она даже не могла согнуть большой палец на ноге, как будто конечностей больше не было.
