Волан-де-Морт пал. Но и сам Гарри недолго продержался. На поле
битвы было очень много сторонников Того-кого-нельзя-называть.
Увидев, что их господин мертв, отчаявшиеся Пожиратели, понимая, что
им нечего терять, запустили в Поттера несколько лучей Авад
разом.
Видя летящие к нему со всех сторон зеленые стрелы, Гарри чисто
рефлекторно вскинул руку с зажатыми в ней палочками — Бузинной
Дамблдора и боярышниковой Малфоя, страстно желая только одного —
выжить. Семь смертоносных лучей ударили в палочки. Те сработали…
Странно.
Подобных прецедентов в магическом мире не было, поэтому внятного
объяснения случившемуся тоже не нашлось. Те, кто видел последствия
семи Авад, потом клялись и божились, что Гарри Поттер просто
взорвался светом и исчез. Исчез бесследно, бескровно, без шума и
запаха… Просто растворился в воздухе, как мираж средь барханов.
Таким образом, долгожданная и столь желанная победа над Темным
Лордом стала одновременно и днем траура — какой уж тут праздник,
если главный герой почил в бозе, мужественно пожертвовав собой.
Или, как емко выразился покойный ныне Северус, жертвенный баран
усладил раздутое эго бога имени Альбуса де Шмеля.
Найденный в кабинете директора флакончик с воспоминаниями был
просмотрен всеми желающими, а члены Ордена жареного куренка узнав о
«добродетели» Альбуса, рассвирепели и в бешенстве снесли и растерли
в пыль святой мемориал Великого Светоча Дамблдора.
Останки Дамблдора и Реддла утилизовали, вывезли со школьной
территории тела погибших защитников Хогвартса, отпели и раздали
родным, хоть на сей раз догадавшись не устраивать погост возле
школы. На месте исчезновения Поттера возложили памятную плиту с
золотыми вытисненными словами: «Павший герой не забудется
никогда!». О том, что за герой, отныне должна была вечно напоминать
аббревиатура из трех переплетенных букв «ГДП».
Столь грандиозное почтение страшно поразило обладателя
аббревиатуры, заставив его заикать. Икота напала внезапно и так
сильно, что герой очнулся. Звучно икая, Гарри приоткрыл глаза,
покосился вправо-влево, подумал и закрыл их, потому что увиденная
реальность ему совершенно не понравилась. А именно, голая ледяная
пустыня, припорошенная узорными снежинками, нежно сыплющимися с
белого бесцветного неба.
На спине лежать вскоре тоже не понравилось, и Гарри перекатился
на бок, обняв руками колени и скукоживаясь как можно покомпактнее.
Но холод и эту позу растряс, забравшись не только под летнюю
курточку, но и вовсе под кожу, любовно примораживая дрожащую
кровь.
