Цикл "Сыщик Степан Егорович Кошкин"
1. Слезы черной вдовы
2. След белой ведьмы
3. Саван алой розы
САВАН АЛОЙ РОЗЫ
Пролог
август 1866, Российская империя,
Санкт-Петербург,
«Новые деревни», что на Черной
речке
В увеселительном саду Излера вино
текло рекой, звон гитар не умолкал ни на минуту, а прямо сейчас
Роза глядела, как высоко, до самых небес, прыгают акробаты. Она
плохо их видела: глаза застилали слезы. Вдруг справа огненным шаром
взорвался фейерверк, и Роза вздрогнула. Золотые и серебряные искры
еще долго осыпались под возгласы ликующей толпы.
А небо совсем черное, должно быть,
уже за полночь. Роза огляделась в поисках кого-то из знакомых,
чтобы спросить, который час, но никого так и не нашла. Все ее
бросили. Все.
Муж, с которым месяц назад ее
обвенчал лютеранский пастор, который клялся ей в любви и верности,
который увез ее от отца и матери – он первым и бросил. Сбежал с
этой актрисой, с Журавлевой – Роза не сомневалась. Они исчезли
нынче утром, оба, никого не предупредив – какие тут могут быть
сомнения? Тем более Шмуэль сам ей признавался, что прежде был в
клятую Журавлеву влюблен, да она отказала ему. Теперь согласилась,
должно быть…
От друзей же Шмуэля, у которых они
остановились здесь, на дачах возле Черной речки, Роза другого и не
ждала. Один стихоплет, второй художник. И оба политические
разговоры каждый вечер заводят, ругают царя и превозносят
народников. Горячо обсуждают книжки Бакунина и во всем с ним
соглашаются. Должно быть, по кабинетам уже заперлись с девицами, а
про нее забыли. Все про нее забыли.
Глядя как в ночном небе снова опадают
золотые искры фейерверка, Роза вдруг совершенно четко осознала: она
совершила ошибку. Огромную ошибку. Ошибку, которая будет стоить ей
не только репутации… а, скорее, и жизни.
Роза уже не заботилась, что ее слезы
кто-то увидит. Продираясь сквозь пьяную толпу, совсем не по-девичьи
работая локтями, она выбиралась прочь, туда, где не слышно смеха, и
нет этих проклятых вспышек. Снова огляделась. Она бы жизнь сейчас
отдала, чтобы к ней вышел Шмуэль. Она бы все ему простила тотчас!
Но его не было. Только набережная над Черной речкой.
Выбрав участок у самых перил, где
поменьше влюбленных парочек, Роза тяжело оперлась на кованую
решетку и разрыдалась в голос. Никто не обратил внимания. Рыдающие
девицы в увеселительном саду Излера – дело обычное, всем давно
наскучившее.
