Учитель 2. Летние каникулы
Глава 1.
Летнее июньское солнце выжигает
бескрайнюю синь неба, превращая ее в белую пустыню. Облака словно
забыли о своем существовании и не появлялись в округе уже больше
недели. Легкий ветерок, еще недавно приятно охлаждавший
разгоряченные тела, затих.
Жара опустилась на Урал.
Первые летние деньки принесли штиль и
зной. Безжалостный огненный шар, висевший вверху, недавно,
буквально месяц назад даривший жизнь и тепло, теперь выжигал всю
зелень, уничтожая любые намеки на тень. Дожди обходили нашу область
стороной, отчего реки и водоемы стремительно мелели, обнажая
коричневое, покрытое мертвыми водорослями дно.
А мне, вернее нам, было тяжелее
вдвойне.
Духота.
Тяжелый, спертый воздух, казалось,
ощущался и отторгался легкими, которые с трудом, с помощью
измождённых альвеол, проталкивали его дальше в кровеносные сосуды.
А затем, также с трудом, выталкивался обратно.
Маленькое вентиляционное отверстие
над «санитарной зоной» попросту не справлялось с выдыхаемымы
глотками углекислым газом. В крошечном, три на четыре, помещении,
сидя буквально друг на друге находился десяток заключенных.
Как сельди в бочке.
Очень точное выражение. Очень
подходит под мой случай. Две двух-этажные шконки, приставленные к
серым стенам с толстенной шершавой «шубой». Узкий стол с двумя
табуретами. И толпа зеков. Спали в три смены, ели в пять. Очередь к
маленькому окошку над потолком, смотрящим на городскую улицу,
расписана на неделю вперед. Единственное развлечение.
ИВС, мать его.
Изолятор временного содержания. И я
уже в третий раз посещаю подобные заведения. И это мне очень сильно
не нравится. Что-то я явно делаю не так.
Я нахожусь здесь уже вторые сутки, но
кажется, что все пять.
Липкая жара, отсутствие свежего
воздуха, теснота, скудное питание и абсолютное ничего не деланье
сводят с ума. А понимание, что ничего не в силах изменить, только
усугубляет ситуацию.
Поэтому вторым по популярности
развлечением, после разглядывания через заплеванное стекло
праздношатающихся граждан и гражданок, были разговоры. Обо всем и
ни о чем.
О мерзкой погоде. О мерзкой еде. О
мерзких ментах, запревших здесь невинных (а каждый первый в этой
камере утверждал, что его посадили сюда по ошибке) и честных людей.
Рассказывали о своих случаях и все соглашались: да, ваще ни за что
забрали. Максимум штраф и административка.
