Слепящий свет, крики, свист, будто
рядом взмахнули хлыстом... На меня брызнуло что-то тёплое, потом в
бок врезалось что-то твёрдое, и я не удержалась на ногах. В себя
пришла на полу — опрокинутой навзничь. Лицо засыпано тем, что
недавно было венком из орхидей, а надо мной — синекожая бабища с
высунутым алым языком и больше, чем двумя руками. Пронзительно
завизжав, она замахнулась здоровенным мечом, который сжимала в
одной из ладоней, и я от шока забыла имя собственного супруга.
Пытаясь отползти, жалобно запищала:
— Ика... ика... ика... — но вдруг
вспомнила другое имя, и закричала так, что задрожал воздух:
— Томмиииии!
Никто не откликнуся, меч засвистел, я
зажмурилась... но расчленения не последовало. Послышался только
тихий незнакомый голос и, поспешно распахнув глаза, я увидела
здоровяка с головой слона, удерживавшего за запястья синекожую и
что-то вполголоса ей втолковывавшего. Обезвредить её не составило
ему труда — учитывая, что рук у слоноголового было в несколько раз
больше, чем у неё. Вот уж не ожидала, что кто-то из "незнакомых"
божеств за меня заступится! Но теперь самое время убраться отсюда
как можно скорее, найти Томми и моего супруга, имя которого так и
не вспомнила. Я неловко забарахталась, порываясь встать, но тут
что-то дёрнуло меня вверх. Дрыгнув в воздухе ногами, я зачем-то
заслонила лицо, полуобернулась... и облегчённо выдохнула:
— Ика-Тере...
Ну конечно! Имя моего супруга —
Ика-Тере, и как только могла забыть?!
— Хвала Безбрежному Океану, что
сохранил тебя, Хина! — прошептал он и бросил полный уважения взгляд
на слоноголового. — Благодарю тебя,
Ганапати[1]!
Тот только махнул одной из свободных
рук.
— Лучше уведи свою смертную
избранницу, внук Океана. Для неё здесь сейчас небезопасно.
Словно подтверждая его слова,
синекожая зашипела и забилась в его руках — её длинный язык
захлопал по щекам.
— Меня сейчас стошнит... — объявила
я.
— Уйдём! — тут же спохватился
Ика-Тере, подхватил меня за плечи, но я попыталась
высвободиться.
— Нет! А как же Томми? Моя подруга...
— оглянулась на место, где мы с ней только что стояли, и с
подвыванием выдала:
— О неет...
На продолжавшем мерцать голубоватыми
огоньками полу в луже крови лежал один из носившихся за Томми
сорванцов. Другой истерично кружил вокруг него, потряхивая то за
одно плечо, то за другое, заглядывая в бледное окровавленное личико
и жалобно причитая. А подруги нигде не было...
