ВТОРАЯДОРОГА
(ВЫБОР ОФИЦЕРА)
Дело не в дороге, которую мы
выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.
О.Генри
ПРЕДИСЛОВИЕ
Это произошло чуть больше года назад
на традиционной встрече с сослуживцами.
Седые пузатые дядьки под водочку и
селедочку вспоминали прожитые годы. Был и громовой смех, и третий
тост, и дружеские подколки, все шло как обычно. В этом обществе
легко оживают в памяти прошедшие приключения, вновь, пусть и на
короткое время, чувствуешь себя молодым лейтенантом, который
наконец дорвался до настоящего дела, не верит в существование
непреодолимых преград и готов свернуть горы – только укажите
какие.
Когда общий разговор ожидаемо
разбился на болтовню нескольких компаний, меня отозвал старый
знакомый, с которым мы долгие годы делили один кабинет.
- Леша, а знаешь, как меня недавно
разыграли? – спросил он, наполняя рюмки.
Поскольку разыграть этого хитрована,
на моей памяти, не удавалось никому и никогда, естественно я
заинтересовался.
- Ты только представь, три месяца
назад мы с женой собрались въезжать в новую квартиру. Точнее, новой
она была для нас, мы ее купили у одной одинокой женщины, а свою
оставили сыну - тот как раз женился. Перед переездом я, как
положено, проверил сантехнику, работу электрики, телефона.
- И что? – признаюсь, мне уже
хотелось свернуть разговор, мало ли кто куда въезжает – у нас же
налито.
Собеседник понял, предложил выпить за
золотые погоны и васильковые просветы, а закусив, продолжил.
- Так вот ты представляешь, я точно
помню, что при выходе я дверь закрывал, и когда через день вошел в
квартиру, дверь была закрыта, но на подоконнике в кухне лежала
рукопись на ненашем языке. Я в иностранных ни в зуб копытом, но вот
заело – кто и зачем тень на плетень наводит. Слушай, ты на пенсии,
один хрен бездельничаешь – посмотри, что это и на фига мне это
подбросили. – И он передал сверток размером с очень большую
книгу.
Поскольку делать мне действительно
было нечего, я согласился, пообещав рассказать о первых результатах
недели через три.
Утром, вспомнив разговор, решил
посмотреть, что же мне вручили. В свертке оказалось несколько…
скорее тетрадей, но каких-то странных, даже фактура бумаги была
незнакома. Тетради были исписаны чернилами уверенным твердым
почерком, причем по-французски. Только язык какой-то странный язык,
хотя, в общем, понятный. Примерно также я в свое время воспринимал
белорусский - вроде бы и близко к русскому, и слова знакомые, но
чтобы понять – надо постоянно вчитываться, искать аналогии, что с
непривычки здорово утомляет.
