Венесуэла, 10 сентября 2008 года
Вилла синьора Рамеро утопала в цветах и зелени. Она стояла на высоком холме, и с балкона открывался прекрасный вид на побережье. Сезон дождей, мучивший страну с мая по ноябрь, здесь почти не ощущался. Разве что прольется иногда божья благодать с голубых небес, оросит сад и горные склоны, а более – никаких неприятностей.
Синьор Рамеро, высокий стройный мужчина с красиво тронутой сединой шевелюрой, принимал гостей. Таковых было двое: полный брюнет в белом полотняном костюме и тощий суровый генерал с лицом, изъеденным оспой. Оба гостя полулежали в плетеных креслах, выставленных на балкон, и пили мускатное вино, которое хозяин собственноручно выбрал для них в винном погребе.
– Все-таки французы понимают толк в вине, – с видом знатока произнес полный брюнет, катая розовую влагу по стенкам бокала.
– Французы понимают толк не только в вине, мой дорогой Фернандо, – с тонкой улыбкой заметил синьор Рамеро.
Генерал фыркнул, но ничего не сказал. Он поставил пустой бокал на стол и вытянул далеко вперед длинные жилистые ноги.
Хозяин неодобрительно покосился на него. Разве можно так хлебать драгоценный напиток? Да что с солдафона взять? Он, поди, и не понял, чем это вино отличается от той бурды, которой он и ему подобные привыкли утолять жажду каждый день.
Впрочем, синьор Рамеро постарался ничем не выдать своих чувств. Этот «солдафон» был одним из немногих, кто способен на настоящее дело. И ради того, чтобы заручиться его полной и безоговорочной поддержкой, синьор Рамеро готов был безропотно пожертвовать ему весь свой погреб.
– Еще, генерал Санчес? – спросил он, наклоняясь к бутылке.
Генерал отрицательно покачал головой.
– У меня правило: за обедом больше трех бокалов не выпивать.
И обнажил в ухмылке крупные желтоватые зубы.
Синьор Рамеро вежливо улыбнулся в ответ.
– Увы, я не могу похвастать таких здоровьем.
– Да, здоровье у меня что надо, – простодушно согласился генерал Санчес.
Он зевнул, не потрудившись прикрыть рот. Сытный обед и вино разморили его.
– Сигару? – спросил хозяин.
Генерал снисходительно кивнул и принялся выбирать из коробки сигару потолще.
– Возьмите сигару, синьор Фернандо, – обратился к брюнету Рамеро. – Это настоящая гавана. Единственное, что умеют хорошо делать на Кубе, так это сигары.
– Благодарю вас, Мануэль, – отозвался тот. – Но мой врач запретил мне курить.