Ножка терпсихоры, или Куртизанка в силу обстоятельств (Евдокия Истомина)

Ну как же немилосердна была дамская мода году этак в 1817-м! Греческий стиль начала века – свободный, чуточку легкомысленный, не стесняющий тело корсетами, позволяющий воздушным тканям привольно обнимать женский стан, – уже начал отступать. Все реже можно было увидеть обнаженные руки, открытые плечи, декольте стали сдержанней, а ткани – плотнее, тяжелее. Конечно, те дамы, у которых были фигуры поплоше, покоренастей, поплотнее, этому только обрадовались: ведь под газовую дымку не больно-то наденешь суровый корсет на китовом усе или атласный на косточках, сразу будет видно, что на тебе – броня, скрывающая твои недостатки. Приходилось довольствоваться узенькими полукорсетиками, которые только и могли, что поддерживать грудь, а для талии от них никакого проку не было. А вот тяжелый бархат и шелк, которые вновь начали входить в моду после войны, позволяли надеть корсет и стянуть стан как угодно. Блюстители, а пуще того, блюстительницы нравственности, оставившие далеко позади молодость, давно утратившие прельстительность форм и втайне завидовавшие тоненьким прелестницам, торжествовали. Но кто бы только знал, в какой печали пребывали молодые повесы, для которых женская красота и поклонение ей были главной радостью жизни!..

Хорошенькое личико – это да, это приятно, но неужто только личиками любоваться? Очень славно также, что волосы по нынешней моде высоко поднимают, оставляя открытой нежненькую шейку. Но и этого мало! На балы, конечно, надевается платье декольтированное, открывающее плечи и немножечко груди. Тут, что и говорить, есть на чем отдохнуть взору. Но… Дианы грудь, ланиты Флоры прелестны, милые друзья, и все же… Талия скрыта корсетом и складками платья, а ниже и вовсе не понять, что и где. Ну как же немилосердна была дамская мода году этак в 1817-м – по отношению к мужчинам прежде всего! О том, каковы у милой женщины ножки, можно было только догадываться. Юбки, нижние юбки, панталоны, чулки, какие-нибудь невообразимые ботинки или туфельки… Самые робкие лорнировали дам во время вальса, ловя мелькание их ножек в вихре юбок. Самые смелые норовили устроить так, чтобы, подсаживая красавицу в карету, как-нибудь исхитриться – и забраться дерзкой рукою под ее подол, провести нетерпеливыми пальцами по ножке, насладиться скользкостью шелковистого чулочка, мягкостью батистовых панталончиков или, если особенно повезет, прохладной гладкостью живой кожи…