Солнце под парусами: Наследник

Начало лета в Питере достаточно депрессивное, но если залить в себя парочку картриджей чего-то слабоалкогольного, вроде "Авангарда" или "Турбо-Каскада", все переживается не в пример легче. Организм тут работает исключительно с химическими присадками, как маневровая турбина винд-крейсера на хорошем форсаже. Только если в мотор летом надо присаживать загуститель, а зимой разбавитель, то моя конструкция требовала горячительного вне зависимости от сезона эксплуатации.

Я взял из торгового автомата картридж "Турбо-Каскада" и направился к офицерскому общежитию на Петроградке, в надежде найти собутыльника. На ходу я достал оранжевый жетон гривенника и подбросил его для принятия оптимального решения. Пока жетон вертелся в воздухе, я успел загадать -- если выпадет "фича", иду в первый корпус, к Юрке Бабслею, если "бэк", значит во второй, к Гаррику Орландине. Жетон шлепнулся на ладонь, причем выпала "фича", и я успел усмехнуться, что весь вечер придется внимать рассказам Бабслея о его любовных похождениях, но в следующий миг мне по башке прилетело чем-то тяжелым и твердым, сняв с копыт не хуже бутылки "Синьки". Я, понятная песня, шарахнулся лицом о карбон мостовой, да так, что повторно посыпались искры из глаз. Последним мелькнул в сознании факт расстройства из-за испорченного вечера.

Очнулся я в темноте. Где -- лучше не думать. Башка трещит, хоть стальными хомутами обтягивай. Тошнит. Сильно. Пошарил по карманам -- хрен там по колено, а не пластиковое разноцветье остатков денежного довольствия за минувший месяц. Пойло тоже сперли, уроды. Ржавый трос бы им в задницу за такое преступление против человечности.

Нет, ну обидно, честное слово! Вырубили, как пацана! И ведь не охранника из аптеки, а офицера винд-трупера! Обобрали, здоровье наверняка подпортили, временно лишив трудоспособности. Мне лишнее сотрясение мозга совсем ни к чему, оно у меня, турбиной их разнеси, третье. Не хватало только из-за уродов-гопников списаться на землю. Случись такое, я бы на них точно открыл сезон большой охоты. Я бы их тогда не на землю, а прямиком под землю списал, причем, с особой жестокостью. Но, окажись тут мед-мастер Филиппенко, он бы наверняка рекомендовал мне в нынешнем состоянии воздержаться от лишних эмоций, чтобы не усугублять последствия сотрясения.