Однажды я должен был умереть.
Несмотря на это, произошло это
поистине долгожданное для всего криминального мира событие до
нелепости случайно. Так глупо, что даже смешно — я просто
расслабился. Сверхъестественные силы развращают; глупый, глупый я
так сильно на них полагался, что, подмяв под себя множество
квалифицированных убийц и прочий сброд, просто-напросто забыл о
том, что я — человек.
Ни одна сила не защитит тебя от
всего; будучи обычным мешком с мясом и просто невероятным идиотом,
я попал в одну из тех самых ловушек, которые начинаешь
игнорировать, когда становишься на порядок выше их
установки.
Капкан схлопнулся. Я умер, истекая
кровью и корчась от боли, как будто никаких сверхсил, никакой мощи
и авторитета и в помине не было.
Пожалуй, этого достаточно, чтобы
претендовать на премию Дарвина.
И всё же, я очнулся.
Сначала был запах — отвратительный
запах каких-то трав, будто я попал в захолустный чайный магазин.
Затем я почувствовал свои конечности и осознал, что боли нет. Вот
так вот, сначала ты мучительно умираешь, а потом никакой боли нет и
в помине. Ну не шутка ли?
Я фыркнул своим мыслям; рядом
послышались лёгкие шаги. Кто-то нагнулся надо мной, прощупал мой
пульс и пробурчал что-то непонятное себе под нос. Дождавшись, когда
человек отойдёт, я открыл глаза.
Меня встретил тёмный потолок.
Светлое помещение, рядом окно; сам я, кажется, лежал на узкой
кровати и был подозрительно живым и здоровым. Я осторожно
приподнялся, глядя на свои руки — уменьшившиеся, без морщин, они
выглядели совсем не так, как я их помнил, хотя, без сомнения,
оставались моими.
Бред какой-то. Посмертные сны
нынче... Странные. Я-то ожидал, что стану одной из множества
неупокоенных душ, слонявшихся по свету.
Некто, осматривавший меня минуту
назад, снова метнулся ко мне; эта была девушка не старше двадцати
пяти. Низкая, довольно симпатичная блондинка. Правда, её одежда
никак не смахивала на то, что люди носили бы в повседневной жизни.
Да и на форму врача это не походило — длинное, но не пышное
темно-зелёное платье с причудливой вышивкой и коричневый плащ на
плечах будто вышли из фильма с претензией на историчность, а не из
реальной жизни.
— Очнулся, — сказала она, хлопая
глазами; казалось, будто она обращается не ко мне, а к самой себе.
— Да неужели. Боже мой, как вы себя чувствуете? Что-нибудь болит?
Голова кружится?
