"Какими разными путями идут желанья наши и судьба…"
© Уильям Шекспир
Солнечный свет, проникавший сквозь изумрудную крону густых деревьев, рассыпался на тысячи сверкающий лучиков, что нежно касались молодой листвы кустарников и пушистой травы. Безмятежный ветерок гулял между необъятных дубовых стволов, играясь, лаская цветы на обочине широкой дороги. И лишь громкие крики, так неестественно вписавшиеся в это блаженное умиротворение, прерывали голосистых птиц, не давая раскрыть даже клюва.
- Не смотри им в глаза! - прозвучал в очередной раз крик, тут же потонувший в рычащем гомоне.
- Я посмотре-е-е-л! - в отчаянии проорали в ответ. - Отпусти мою ногу, уродец!
- Палкой его! Палкой! - последовал совет.
Я, вынырнув из окна экипажа, смотрела на все это забавное зрелище с легкой улыбкой. В глазах моих плескался неподдельный интерес и не будь я ранее предупреждена, что это может быть опасно, то обязательно выскочила наружу, чтобы рассмотреть маленьких человечков чуть ближе.
Хотя, называть их человечками, было крайне неверно. Как я успела расслышать, сквозь беспросветную ругань, не полагающуюся для ушей юной девушки, эти существа назывались троллями. Малыши, чуть выше колена, с кожей зеленоватого оттенка. Одеты они были в какие-то тряпки, надежно прикрывающие все нужные места. А еще, у них были огромные, острые уши, больше похожие на рожки, весело подрагивающие от любого движения.
Впрочем, мой интерес был вызван тем, что ранее, до этого самого момента, я ни разу не встречалась с малым народцем, а ведь он ушел из наших земель еще задолго до моего рождения. Вот и оставалось любоваться волшебными существами лишь на страницах отцовских книг, которые, кстати говоря, тоже запрещались для моего изучения.
- Мне кажется, они вас просто испугались! - весело воскликнула я, улыбаясь одному из существ.
- Они нас?! - последовал возмущенный ответ от моего смотрителя.
Старый, а может быть и не особо старый сэр Гайз, сейчас крутился на одном месте, словно волчок, в попытках поймать взглядом шустрого малыша, что бодро вился возле его ног. В руках мужчина сжимал клинок и я уверена, лезвие было настолько тупым, что им вряд ли можно разрезать хлеб. Седые бакенбарды смотрителя Гайза, гневно дрожали, а лицо его периодически искажалось так, что даже мне становилось страшно.
