"Какими разными путями идут желанья наши и судьба…"
© Уильям Шекспир
Солнечный свет, проникавший сквозь изумрудную крону
густых деревьев, рассыпался на тысячи сверкающий лучиков, что нежно
касались молодой листвы кустарников и пушистой травы. Безмятежный
ветерок гулял между необъятных дубовых стволов, играясь, лаская
цветы на обочине широкой дороги. И лишь громкие крики, так
неестественно вписавшиеся в это блаженное умиротворение, прерывали
голосистых птиц, не давая раскрыть даже клюва.
- Не смотри им в глаза! - прозвучал в очередной раз
крик, тут же потонувший в рычащем гомоне.
- Я посмотре-е-е-л! - в отчаянии проорали в ответ. -
Отпусти мою ногу, уродец!
- Палкой его! Палкой! - последовал
совет.
Я, вынырнув из окна экипажа, смотрела на все это
забавное зрелище с легкой улыбкой. В глазах моих плескался
неподдельный интерес и не будь я ранее предупреждена, что это может
быть опасно, то обязательно выскочила наружу, чтобы рассмотреть
маленьких человечков чуть ближе.
Хотя, называть их человечками, было крайне неверно.
Как я успела расслышать, сквозь беспросветную ругань, не
полагающуюся для ушей юной девушки, эти существа назывались
троллями. Малыши, чуть выше колена, с кожей зеленоватого оттенка.
Одеты они были в какие-то тряпки, надежно прикрывающие все нужные
места. А еще, у них были огромные, острые уши, больше похожие на
рожки, весело подрагивающие от любого движения.
Впрочем, мой интерес был вызван тем, что ранее, до
этого самого момента, я ни разу не встречалась с малым народцем, а
ведь он ушел из наших земель еще задолго до моего рождения. Вот и
оставалось любоваться волшебными существами лишь на страницах
отцовских книг, которые, кстати говоря, тоже запрещались для моего
изучения.
- Мне кажется, они вас просто испугались! - весело
воскликнула я, улыбаясь одному из существ.
- Они нас?! - последовал возмущенный ответ от моего
смотрителя.
Старый, а может быть и не особо старый сэр Гайз,
сейчас крутился на одном месте, словно волчок, в попытках поймать
взглядом шустрого малыша, что бодро вился возле его ног. В руках
мужчина сжимал клинок и я уверена, лезвие было настолько тупым, что
им вряд ли можно разрезать хлеб. Седые бакенбарды смотрителя Гайза,
гневно дрожали, а лицо его периодически искажалось так, что даже
мне становилось страшно.
