С походом на Албанцев успели, можно
сказать, в последний момент. Уже на следующую ночь после
возвращения героев ударил мороз. Пока еще не сильный. Как выразился
кто-то из молодежи, «лайт-версия». Но к утру по реке сплошным
потоком шла шуга, а еще через день и ее движение остановилось, зато
пошел снег.
Снег валил три дня без перерыва. То
он сыпал мелкой пылью, то жесткой крупкой, то огромными плавно
опускающимися хлопьями. Белая пелена закрыла и лес, и реку, и
крепость белым одеялом в добрых полметра толщиной. К утру третьего
дня внезапно распогодило, ночным ветром раздуло серую хмарь с неба,
и картинка, представшая Бородулину за стеклом окна его «кабинета»,
вполне соответствовала вызубренному в школе Пушкинскому стиху.
Зрелище было действительно
великолепным. Насколько хватало глаз, вся округа была укрыта белым,
без единой прогалинки, ковром. Река лишь угадывалась сквозь снежный
покров, слегка намеченная сиреневатыми тенями берегов. Только
черно-зеленый лес виднелся в отдалении, окаймляя пространство
вокруг крепости. Над головой, на ярко-синем небе, ослепительно
сияло солнце, и, отражая его лучи, свежий, безукоризненно белый
снег сверкал так, что больно было глазам. Бородулин минут
пятнадцать стоял на верхней площадке донжона, любуясь пейзажем.
Потом вздохнул, взялся за лопату и принялся скидывать вниз
набравшийся за эти дни снег. Размяться, да и просто подышать свежим
воздухом, было совершенно необходимо. Все три дня он почти не
разгибаясь просидел за столом, занимаясь, наконец, своей прямой
работой – руководством.
С началом ледостава остановилось и
движение. Лодки были вытащены на берег и тщательно укрыты,
подвесные моторы с них сняты, а стационарные законсервированы.
Пароход и паром расчалили в затоне и подготовили к зимовке их
машины и механизмы. И теперь пока лед не окрепнет, всякое сообщение
между поселками прервалось. И сразу же проявилась вся важность
радиосвязи, благо в каждый поселок успели завезти рацию – все тот
же «Северок» - с комплектом запасных батарей. И теперь дважды в
день строго по расписанию все поселки выходили на связь, докладывая
в центр о положении дел. Пока что доклад ограничивался коротким
«все в порядке», и это было лучшее, что можно было услышать.
Конечно, при большой нужде можно добраться до поселков и лесом, но
это труднее, дольше и, без сомнений, опасней. Снегоходное же
сообщение по льду можно будет открывать лишь тогда, когда толщина
льда достигнет хотя бы пятнадцати, а лучше двадцати
сантиметров.
