Дюзы подрагивали, испуская лиловые выхлопы. Штурвал под ладонями так нагрелся, что с трудом удавалось его удерживать.
Я скосил глаза на визор и подмигнул.
— Идиот, — прокомментировал Брант.
Как будто я не знал. Ха.
Джессика, стоявшая на небольшом пятачке между двумя стартовыми площадками, поправила микрофон и неторопливо начала считать. Издевалась — не иначе.
— Три.
— Два.
Руки так стиснули штурвал, что побелели костяшки.
— Полтора.
Я зарычал.
— Один. Старт!
Два корвета, взвизгнув моторами, рванулись вперёд. Рейнхардт на старте обошёл меня на полголовы — ещё бы, у него под капотом фотон, хотя все знают, что на Тардосе он запрещён.
У меня бы тоже был фотон, если бы я его не проиграл. И нужно сказать за это спасибо Бранту — обязательно это сделаю, если переживу следующие полчаса.
Астероид, несущийся прямиком на меня, в последний момент ушёл в сторону.
Заныли запястья, но я всё-таки выкрутил штурвал — а вот Рейнхардт не успел. Его куколка проскребла крылом и ударилась об один космический булыжник – и отрикошетила к другому.
Отлично. Я выхожу на обгон.
Правда, всего на пять минут — восстановить управление Рейнхардту удаётся слишком легко. Но, естественно, я не сдаюсь.
Делаю плавный разворот, заходя под конкурента, так что магнитное поле моей малышки мешает сопернику прокладывать курс.
— Запрещённый приём! — раздаётся в наушниках.
— Брант, заткнись. Делаю, что могу.
Брант снова бьётся крылом об астероид, уходит немного вниз и… наносит удар по моему кораблю.
Если бы за пределами рубки мог разноситься звук, уверен, я услышал бы вой. Но нет, там царит тишина — полная и мёртвая, в которой, если нас потеряют пеленгаторы, никто уже не отыщет.
— Ты сам напросился, — слышу в наушниках, но отвечать не буду. Не до того.
Немного прибавляю скорости и опять выхожу вперёд.
Рейнхардт в ярости. Не сомневаюсь. Потому что на его пути очередная ледяная глыба, а на моём – космический простор.
Ему приходится сделать разворот, но… чёрт. Он выходит на прямую и поддевает носом брюхо моего корабля.
Судорожно рву штурвал, пытаюсь выправить курс, но истребитель, вращаясь, уходит в пике. Пара секунд – и я вернусь. Уверен. Но…
